– Ну и дальше по закону, – продолжила Блэкворт. Одним движением отделив четверть векселей от пухлой стопки их. – Четверть – лицу способствовавшему изобличению тайного особо тяжкого злодеяния. То есть – мне. – И сложив их вдвое, повернулась чуть бочком на стуле, и втиснула в задний карман обтягивающих её ладную попу штанов! Продолжив чуть ухмыльнувшись: – Ещё четверть, – что она так же ловко без счёта отделила от стопки, и так же упрятала в задний карман своих штанов – только в левый уже! заявителю – постучав пальцем по листу с заявлением некоего Тима Фастина. – Опять же мне. – И, удовлетворённая проделанным, разделила остаток пополам. – И равные доли – в казну и коронной службе, пресёкшей деятельность злодеев. – Предупредив усача: – Только не распространяйтесь там особо меж своих, в чём дело. Не хватало ещё нам недовольных делегаций от охотников что будут возмущаться тем почему злодеев раньше не вычислили.

– Это да, – покивал глава стражи. – Сделаю. – И ловко убрал свою часть векселей во внутренний карман мундира.

– А со злодеями этими что? – спросил магистр с интересом наблюдающий за всем этим. – Не поднимут шум?

– А они сегодня напишут явку с повинной и прошение о рассмотрении дела в особом порядке, – тонко усмехнулась Блэкворт.

– То не будете их крутить по полной? За ними же явно не одно преступление числится, – уточнил Линер.

– А смысл? – спросила девушка. – Им и так по максимуму светит. – И обратилась к усачу: – Что там у нас по закону за убийство двух и более лиц совершённое с целью завладения имуществом организованной группой по предварительному сговору?

– От пожизненной каторги до плахи, – пожав плечами, бодро отрапортовал он. Уточнив: – Как настроение у судьи будет.

– Ну вот, – удовлетворённо заметила Блэкворт, наказав затем Люсису: – Пусть пишут прошение – а с судьёй Росмусом я сама сейчас переговорю. И едут себе спокойно на каторгу.

– А если заартачатся? – не успокоился магистр.

– Тогда крутим их ещё нескольким эпизодам из их кровавого промысла, и получат они уже показательную казнь в виде колесование, – равнодушно пожала плечами девушка. – Всё равно от наказания не уйдут… – Состя нужным добавить ещё, пояснить. – А где они сгинут – на виселице сразу, или на каторге чуть позже, на мой взгляд не суть важно. Главное что справедливость восторжествовала.

– Нравится мне, как вы ведёте здесь дела, – посмеиваясь, поднялся магистр.

А казначей – не проронивший за всё время ни слова, тихо пересчитал доставшиеся ему векселя и немного удивлённо вскинул брови, прошептав себе под нос: