– Да, отец, – без выражения отвечает Эстелла.

Таари подбегает к Алистеру и обхватывает его колени руками.

– Я люблю тебя, дядя Ал!

– Я, э-э, тоже люблю тебя, Таари.

– Этот тост за вас, – говорю я, окружённая друзьями на крыше «Небожителя». – Вы – лучшая семья, о которой я могла бы мечтать.

– Вот так? – спрашивает Куинни, старательно перебирая гитарные струны.

– Почти, – кивает Келе. – Почему ты решила научиться играть на гитаре, кстати?

– А ты догадайся.

А потом характер видений неожиданно меняется. Среди сотен разных ситуаций, которые продолжают мелькать перед моими глазами, самыми яркими становятся совсем другие – повторяющийся момент, один и тот же из раза в раз, отличается только место действия.

– Я люблю тебя, Марикета, – шепчет Джейк, прижимая меня к себе в полутьме моего номера в «Небожителе».

– Я так и не сказал, что люблю тебя, – бормочет он, умирая на моих руках от попавшей в его живот пули.

– Чертовски сильно люблю тебя, Принцесса, – как бы невзначай бросает он, сидя рядом со мной за обедом, и никакой роли не играет, что мы окружены друзьями.

– Я, по-моему, тебя люблю, – улыбается он, разрывая новогодний поцелуй.

– Ты знаешь, что я люблю тебя, Марикета, – замечает он, убирая с моего лица мокрые волосы, когда я выхожу из-под струй водопада.

– А я люблю тебя, Джейк.

Я совсем не вижу лица Вечного из-за застилающих мои глаза слёз.

– Почему ты плачешь? – спрашивает она, когда я громко всхлипываю, пряча лицо в ладонях.

– Я так люблю их всех, – выдавливаю я, – так… сильно.

– Поэтому ты и не должна уходить, – замечает она. – Если ты действительно любишь их, позаботься об их безопасности.

– Я услышала тебя, – твёрдо говорю я, постепенно успокаиваясь. – Я понимаю твою позицию.