Я перевела дух после своей тирады.

— Гипотетическое счастье, интересно звучит, — Ян рассматривал свои ладони.

— Наивно, наверное, да? — я смутилась, не люблю такое обсуждать, слишком уж личное и часто не совпадающее с посторонним мнение.

— Ну, в общем ты права, только называя меня надутым индюком ты не учла одну вещь, нет у меня этого «возможного гипотетического счастья», понимаешь? — Ян резко хлопнул ладонью по деревянному изголовью, и ушел из комнаты. Я осталась стоять в растерянности посреди комнаты.

М-да, приз за бестактность сегодня твой Инга Владимировна. Надо же было тебе влезть со своим, совсем не аристократичным, видением семьи. Надо же забыть, что здесь по- другому все, а со своим уставом, как известно, в чужой монастырь не ходят, и не ездят. И, блин, не переносятся. Ты сама сейчас на положении той самой любовницы, скрасить, так сказать, последние часы. Которых Яну осталось не так уж и много.

Я подошла к зеркалу и стала поправлять растрепавшиеся от объятий с Яном, волосы. Вынула заколки и стала укладывать прическу заново. Руки дрожали, капризные пряди никак не хотели укладываться на свои места.

Было тошно, надо было спустится вниз и начать готовить ужин, но я тянула время. Садиться за один стол с Яном после ссоры не хотелось. Да и вообще есть.

Я взяла в руки вязание, лежащее тут же, на комоде, покрутила, отложила в сторону. Бесцельно поперекладывала заколки.

Почему он рассердился я, в общем-то, понимала, рассуждения о будущем когда у тебя это будущее под вопросом, конечно, вызовут раздражение. Или злость. К тому же Ян находится в подвешенном состоянии: как это, жить зная, что ты умрешь «скоро», а когда наступит это «скоро» неясно. Безусловно это сильно выбивает из колеи. И он достаточно долго держался и не показывал мне свои отчаяние и страх.

Я снова стала укладывать волосы в прическу.

Дверь скрипнула и открылась. Вернувшийся Ян оперся рукой о косяк.

— Наверняка ты себе придумала, вечность знает, что, — он подошел, забрал у меня расческу и положил ее на столик, — я по твоему лицу вижу. Инь, я бы заключил с тобой брак, но…

— Избавь меня от этих объяснений, ради бога, — не удержалась я, — «я бы на тебе женился, но я не могу, потому, что у меня обязанности перед семьей и я аристократ, а ты вообще непонятно кто и что», и что-нибудь еще в этом роде.

Я в сердцах бросила одну из шпилек на стол.

Ян с укоризной уставился на меня

— Вот уж не ожидал от тебя таких неразумных слов, — вдруг заулыбался он, а потом очень серьезно пояснил, — Инь, я ведь уже мертв, понимаешь? Поэтому я не могу заключить брак с тобой. Юридически меня уже нет. Вот такие дурацкие у нас традиции. Меня успокаивает только то, что о тебе я позаботился. А Вастаб, хоть и вредный по твоему мнению, но защищать твои интересы будет, даже не сомневайся.