— Застели бумагой, да, вот этой промасленной, вот тот ящичек.
— Застели бумагой, да, вот этой промасленной, вот тот ящичек.
— Это же для мыла ящик? — уточнил Ян расстилая хрустящий пергамент на дно деревянной коробки с низким бортиком.
— Это же для мыла ящик? — уточнил Ян расстилая хрустящий пергамент на дно деревянной коробки с низким бортиком.
— Он чистый, непользованый, — сказала я выливая в него смесь, — застынет и будут у нас конфеты в дорогу. Энергетические.
— Он чистый, непользованый, — сказала я выливая в него смесь, — застынет и будут у нас конфеты в дорогу. Энергетические.
— Почему энергетические?
— Почему энергетические?
— Потому, что у сахара и орехов пищевая ценность очень большая, — объяснила я, — у нас военные используют подобные в рационе, только сверху еще шоколадом облиты. Но шоколад у вас еще не придумали.
— Потому, что у сахара и орехов пищевая ценность очень большая, — объяснила я, — у нас военные используют подобные в рационе, только сверху еще шоколадом облиты. Но шоколад у вас еще не придумали.
— Ты его любишь?
— Ты его любишь?
— Шоколад? Если честно я сладкое вообще не люблю.
— Шоколад? Если честно я сладкое вообще не люблю.
— Все женщины любят сладкое, — улыбнулся Ян.
— Все женщины любят сладкое, — улыбнулся Ян.
— Неверное утверждение, — рассмеялась я, — вот смотри, я утверждаю «все скраты любят рыбу»
— Неверное утверждение, — рассмеялась я, — вот смотри, я утверждаю «все скраты любят рыбу»
Суся услышав слово «рыба» собрался навострить когти из кухни, потому, что рыбу он терпеть не мог и есть ее отказывался в любом виде.
Суся услышав слово «рыба» собрался навострить когти из кухни, потому, что рыбу он терпеть не мог и есть ее отказывался в любом виде.