Коридор пуст, лишь время от времени мелькают человекоподобные тени. Похоже на перемотку.

...Теперь режут людей. Измученных, в железных ошейниках, вялых, точно под воздействием дурмана. Убийцы злые. Им не нравится выносить трупы наверх. Спорят, ругаются. К ним спускается человек. Холёный, высокомерный, губы в нитку. За ним слуги несут связанную женщину. Возраст не разобрать, однако, тело ещё не старое.

Проходят мимо палачей. Останавливаются у самой границы комнаты. Не входя, бросают внутрь свою живую ношу.

Связанная умирает в полёте. Человек довольно улыбается, слуги крюком на верёвке цепляют теперь уже покойную и вытаскивают.

Вспышка огня в примитивной масляной лампе, высоко поднятой над головой хозяина, высвечивает коробки и ящики, во множестве составленные у противоположной стены...

Защиту, значит, заправляют трупами... Или нет? И место само показало ответ: амулеты ни при чём. Они хоть и сделаны для высасывания жизни, однако зона их действия строго ограничена конкретным помещением.

...Пол в крови, воняет мертвечиной. Коридор почти до потолка заполнен телами, рядом с которыми стоит окровавленный чурбак. От него наружу тянется верёвка из разноцветных волос. Не новая, местами распушившаяся, одним своим видом вызывающая устойчивые ассоциации с раздавленной гадюкой.

Ради интереса Иванов поднялся по ступеням, инстинктивно выискивая менее бурые места и оказался в новом, широком помещении с низким потолком, покрытым непонятными письменами, грубо обтёсанным алтарём, незаметно придавливающим второй конец верёвки и крайне удачно маскирующий спуск под землю.