– Это первый сбор за последние два года, – негромко продолжил Герман. – В последний раз мы собирались при весьма печальных обстоятельствах, когда прощались с нашим альфой.

В голосе дяди прозвучала неподдельная грусть.

Хороший ход. Решил напомнить всем о моем отце и подчеркнуть право преемства.

– После смерти Сергея я два года управлял кланом. Это было непростое время. Клан пережил многое: и предательство двух семей, ушедших к бестужевским выродкам, и постоянные нападки соседних кланов, и внутренние нестроения. Но мы выстояли, и теперь настало время выбрать нового главу.

Дядя обвел взглядом присутствующих и остановил его на мне.

– Не буду повторять правила, все вы с ними хорошо знакомы, скажу лишь одно – мы должны отдать власть самому достойному, – Герман выделил интонациями последнее слово и уже другим, более громким голосом произнес: – Я предлагаю кандидатуру Ильи Баженова на место главы клана. Все мы хорошо его знаем, он сын нашего бывшего альфы, его зверь очень силен. Кому, как не Илье, править кланом?

Беры молчали, но я видел, как сжал кулаки Иван Бортников, как переглянулись братья Елисеевы, как заерзал на стуле крепыш Водников.

– Кто-то еще хочет заявить свои права на место главы? – бесстрастно произнес дядя, как бы давая понять, что это обычная формальность и вопрос уже решен.

Я посмотрел на Виктора. Тот ответил наглой усмешкой и неторопливо поднялся с места.

Во дворе стало тихо.

– Я готов побороться, – лениво растягивая слоги, произнес Рогозин. В его раскосых глаза появился самонадеянный блеск.

Что ж, Виктор всегда был уверен в себе. И неосторожен. Прет напролом, что в бою, что в жизни. Именно про таких, как он, говорят – сначала делает, потом думает. Но зверь у него сильный.

– Больше претендентов нет? – Герман обвел членов клана невозмутимым взглядом.

Надо отдать дяде должное, держать себя в руках он умел. На лице – ни единой эмоции. Просто сфинкс, а не оборотень.

– Отчего же нет? Мы тоже не прочь поучаствовать, – веско произнес старший Бортников.

Он много лет был начбезом, но после аварии, в которой погибла мама, отец лишил его должности и своего доверия. Нет, Бортников клялся, что непричастен к преступлениям бестужевских, да и доказательств его вины найти не удалось, но отец ничего не хотел знать. То, что боевики противоборствующего клана получили доступ к личной машине альфы, говорило само за себя. Бортников не справился. Он не ушел из клана, отец даже не стал его наказывать, но отношения между ними стали прохладными, если не сказать больше.

– Наша семья выставляет Ивана, – глядя на дядю, медленно сказал Бортников.