-- Улла, -- прошипел Острон, пихнув друга в бок. Ханса тем временем отыскал незанятый столик и плюхнулся на подушку.
-- Бутыль арака и три пиалы, милая, -- улыбнулся Улла, пихая Острона в ответ. Острон хотел было добавить "и молока", но передумал. Они уселись по обе стороны от Хансы, и Улла с восторгом спросил:
-- А ты опять подожжешь пиалу с араком, а?
-- Нет, -- сердито ответил Острон. -- Я же сказал, я не буду пить арак.
-- Ну, а мою пиалу с араком подожжешь?
-- Если и подожгу, то не смей пить. Других людей мой огонь обжигает.
-- Вот здорово, да? -- обратился к Хансе кудрявый маарри. -- Я бы хотел быть Одаренным. Этим девчонкам, -- он кивнул в сторону шушукавшихся у стойки Максуда девиц, -- только скажи, что ты Одаренный, и можешь смело считать их всех своими подружками.
-- Глупости, -- негромко ответил Ханса. -- Я думаю, Дар -- это по-своему и проклятье. Как тебе, факел, чувствуешь ответственность за жизни миллионов на своих плечах?
-- ...Иногда, -- сказал Острон. -- Когда я был маленьким и мечтал оказаться Одаренным, все представлялось как-то иначе.
-- Но девчонки-то в твоих мечтах были?!
-- Когда мне было двенадцать -- нет!
-- Кстати о девчонках, -- Ханса ухмыльнулся. -- Лейла теперь от тебя не отстанет, ты знаешь?
-- П-почему, что я ей сделал?
-- Ты и вправду такой дурак или только притворяешься, а, факел?
Подошедшая в этот момент к их столику девушка смешливо сбила платок с головы Хансы и почти пропела:
-- Может, и дурак, зато он Одаренный,
-- Сама ты!.. -- обиделся марбуд, хватая свалившийся платок. Улла уже разливал арак по пиалам. Острон обнаружил, что он льет в три чашки, и замахал руками:
-- Я не буду, не буду!
-- Между прочим, мне всего семнадцать, -- не унимался Ханса, -- я еще вырасту!