Острон собрался с духом.

-- Такова ответственность, -- произнес он, стараясь, чтобы голос не дрожал. -- И на моих плечах лежит не меньшая. Если я не справлюсь...

Он сглотнул. Дядя вздохнул, на мгновение давая возрасту отчетливо проглянуть через его морщинистое лицо.

-- Не бери на себя слишком много, Острон, -- сказал старик. -- Ты не один в целом свете.

Острон грустно улыбнулся.

-- Как остальные, дядя? У них все в порядке? Этот китаб, Анвар, пугал нас, что от его настойки могут быть нежелательные последствия.

-- Ниаматулла потерял сознание на корабле и до сих пор не пришел в себя, -- отозвался дядя, -- но Анвар говорит, все обойдется, полежит немного и очухается. Кажется, нашему аскару пришлось нелегко в дороге.

Острон недоуменно пожал плечами.

-- Не труднее, чем всем. Конечно, -- он немного нервно усмехнулся, -- Улле повезло, как всегда: как только его занесло в пустыню, пустыня чуть не превратилась в море, в котором он пару раз почти утонул. А другие?

-- В порядке, -- сообщил дядя Мансур и улыбнулся ему. -- Ты хорошо справился, Острон. Многие люди уже добрались до города невредимыми, а птицы Сунгая докладывают, что на южном берегу осталось очень мало наших, между тем как основная толпа одержимых сейчас беснуется в Дарвазе, где господин Ар-Расул приказал обстреливать их с кораблей.

-- Я? Справился?.. -- удивился парень. -- Я просто... На самом деле, я ужасно сглупил. В моем отряде было едва ли пятьдесят человек, и я не мог использовать пламя...

-- Почему? Огонь по-прежнему не дается тебе?

-- Нет... нет. Там этот человек, -- Острон бессильно поморщился. -- Который ранил меня. У него есть дар... который каким-то образом перекрывает мой. Сунгай не рассказывал тебе?.. В Тейшарке мы встретили и другое... существо. Не знаю, человек ли это был.

-- Да, он говорил мне, -- нахмурился дядя Мансур. -- Что Халик погиб от рук этого существа.

-- Все верно. И я молюсь всем богам, -- с горячностью сказал Острон, -- чтобы это существо было единственным. Иначе мы точно погибнем.

Попрощавшись с дядей, он отправился в дом, в котором, как ему сказали, сейчас должна была находиться Сафир; он действительно увидел ее, девушка стояла у окна, расчесывая свои длинные волосы, уже одетая в легкую холщовую рубашку и шаровары. Острон, войдя в холл, остановился.

-- Сафир, -- охрипшим голосом окликнул он ее. Она обернулась и посмотрела на него; ее лицо будто бы ничего не выражало. -- Я так скучал по тебе, Сафир.

-- Да? -- холодно отозвалась девушка. -- А Лейла сказала мне иначе.

-- Что же она тебе сказала? -- напрягся он.