В комнате Уллы особого порядка не было. Пожалуй, места для этого порядка не было; комнатка была узкая, хоть и длинная, и помимо кровати в ней стоял стол, весь заваленный какими-то музыкальными штуками, в которых Острон ничего не разумел. На деревянных подставках на полу стояли инструменты Уллы.

Сам хозяин находился в постели. Когда Острон вошел, он поднял голову; лицо Уллы было белее воска, под глазами темные круги. На низком стульчике рядом сидел Басир с какой-то книжкой.

-- Пришел в себя? -- спросил Острон. Улла медленно кивнул. -- Ну слава богам. Мы уже начали за тебя волноваться, знаешь ли. Если бы не Анвар, все бы тут уже на ушах стояли.

-- Даже Анвар вчера вечером сказал, что это ненормально, -- заметил Басир, закладывая книжку веревочкой, которую всегда носил в кармане.

-- Они... никак не отпускали меня, -- хрипло сказал Ниаматулла. Острон подошел ближе, озабоченно заглянул в лицо друга. На его лбу блестели бисеринки пота; кудри липли к коже. -- Сны. Все это время мне снился один и тот же сон... ужасный сон.

-- Что ты видел? -- спросил Острон.

-- Мертвую пустыню, -- ответил тот. -- Черно-белую. Странные камни, с дырками. Деревья... тоже мертвые. Все было в пыли. Я бродил между этими камнями и деревьями, пытался найти выход.

Острон и Басир переглянулись.

-- И этот голос, -- в голосе Уллы промелькнул ужас. -- Он постоянно говорил со мной.

-- Что он говорил?

Улла набрал воздуха в легкие, но потом резко выдохнул и покачал головой.

-- Нет, -- сказал он. -- Не хочу... даже думать об этом.

Острон медленно опустился на краешек его кровати, у самых его ног. Басир посмотрел на него с вопросом в глазах.

-- Ты видел Хафиру, -- хрипло произнес Острон.

-- Как странно, -- пробормотал китаб. -- Ведь ты там ни разу не был.

-- Я видел ее раньше, -- возразил Ниаматулла. -- В Тейшарке. Когда... когда та тварь напала на нас.

Острон и Басир непроизвольно поежились; воспоминания о долгаре были еще свежи. Потом Острон кивнул.

-- Это что-то объясняет, -- сказал он. -- А этот голос... скажи, каким он был?

-- Мертвым, -- содрогнулся маарри. -- Ни один живой человек не может так говорить. Он звучал прямо у меня в голове. Он говорил ужасные вещи... о том, что мы все умрем. Что... нет, нет, я не хочу верить ему.