-- Обогнем, если нужно. А если эти безумцы нападут на беззащитный ахад?

-- Ханса говорит, в окрестностях на добрые сорок фарсангов нет ни одного селения, -- напомнил Сунгай. -- По крайней мере мы можем не слишком спешить. ...Исан, много их?

Тот задумался будто, еле заметно шевеля губами; потом ответил:

-- Человек восемьдесят. Некоторые из них мерцают: должно быть, Асвад еще не до конца обрел над ними власть. ...Но пусть вас это не останавливает, они уже одной ногой на той стороне.

Острон вздохнул и отвернулся.

-- Выходим утром, -- сказал Сунгай. -- Я еще поговорю с Хансой, он лучше меня знает эти места.

Он еще какое-то время полулежал возле Исана, завернувшегося в плащ, и смотрел, как Сунгай и Ханса неслышно спорят.

-- Ты не можешь... -- потом неуверенно пробормотал он, -- как-нибудь... приказать им?..

-- Приказать что?

-- Ну... оставаться в пустыне, -- беспомощно предложил Острон. -- Не нападать... ни на кого.

-- Они слушаются Асвада, -- возразил Исан. -- А не меня. Я могу быть на твоей стороне, нари, но таким образом меня использовать не получится.

-- ...Я просто спросил, -- вздохнул тот. -- ...А. Можно еще один вопрос?

-- Да.

-- Как ты думаешь, может человек... быть на стороне темного бога, но при этом не быть безумцем?

Исан помолчал, глядя в огонь.

-- Если рассуждать логически, может, -- наконец ответил он. -- Но я не встречал таких людей.

-- ...И ты не можешь почуять такого человека, как чуешь одержимых.

-- Конечно.

Острон задумался.

-- Ты подозреваешь кого-то из своих спутников? -- невозмутимо спросил Исан.