Когда они остановились на дневной привал, Острон и Искандер устроились чуть поодаль от остальных, и нари, сложив руки на груди, принялся объяснять.

-- Не знаю, как у тебя, а у меня с детства с огнем отношения были самые дружеские, -- сказал он. -- Может, и ты раньше замечал, что легче других находишь воду в пустыне?

-- Ну, -- немного неуверенно отозвался Искандер, -- путешествовал я мало, так что искать воду в барханах мне не доводилось... но был со мной один случай еще в глубоком детстве, когда мать пошла стирать белье на озеро, она взяла меня с собой. Мне было года три, не больше. Я играл рядом с ней на мостике, поскользнулся на досках и упал в озеро. Потом мне рассказывали, что я выбрался из воды, будто умел плавать, хотя никто меня, естественно, и не думал учить в таком возрасте.

Горькое воспоминание укололо Острона; он вспомнил, как Улла в очередной раз грохнулся с пристани Ангура в реку, а ему пришлось нырять следом, чтобы спасти недотяпу-друга.

Потряс головой.

-- Ну да, -- сказал он. -- Как я и думал. Вода вынесет тебя, и ты никогда не утонешь... ладно. Когда я вызвал огонь в первый раз, я ни о чем не мог думать. На моих глазах погибал мой друг, а я не мог спасти его. Тогда все вокруг и вспыхнуло... уже потом, когда я пытался вызвать огонь снова, я заставил себя вспомнить все, что тогда чувствовал. И у меня получилось.

Искандер опустил голову и какое-то время сидел молча.

-- ...Может, тебе не стоит начинать так сразу, -- неуверенно добавил Острон. -- У нас есть время, начнешь тренироваться через неделю-другую...

Маарри не ответил. Острон только было хотел осторожно похлопать его по плечу, поднял руку, как из песка прямо перед ними вырвалось что-то ослепительно блестящее на солнце; взмыло на касабу или около того металлической стрелой, а потом обрызгало Острона.

-- ...Ух ты, -- сказал он. Искандер тяжело дышал; Острон обнаружил, что кулаки маарри стиснуты так, что побелели костяшки пальцев.

-- Я убил его, -- прошептал Искандер. -- Зарубил скимитаром. Но если бы я мог, я бы убивал его снова и снова.

-- ...Не нужно, успокойся, -- немного встревожился Острон. -- Не стоит... так безрассудно поддаваться ненависти, Искандер. Это может быть... опасно.

Маарри набрал воздуха в легкие, потом медленно, со свистом выдохнул и открыл глаза.

-- Да, -- хрипло сказал он. -- Извини. Мне еще предстоит научиться держать себя в руках.

Солнце добралось до верхней точки и понемногу начало скатываться на запад; люди лежали в тени, завернувшись в бурнусы. Негромко переговаривались Лейла и Ханса, Басир опять читал. Искандер остался рядом с Остроном; тот не знал наверняка, но догадывался, что в такое время, лишившись самых дорогих ему людей, Искандер оказался потерянным и одиноким и легко прибился к первому, кто проявил к нему хоть каплю сочувствия. Пусть по факту маарри был старше его на добрых восемь лет, вышло так, что Острон пережил больше. Это было немного даже странно; он валялся навзничь и думал об этом, вполуха слушая голоса споривших марбудов неподалеку.