Леарза поднял голову, все еще валяясь в траве. Ворон отвернулся от него, убрал кваддару в ножны; что на него нашло, Леарза и сам не знал, но он вдруг стремительно покатился по земле и выбросил вперед ногу.
Нога нашла что-то твердое, быстро убравшееся, впрочем.
-- Ух ты, -- ошеломленно выдохнул Леарза, -- я тебя задел.
Бел-Хаддат смотрел себе под ноги, потом перевел взгляд на китаба. На его правом сапоге остался еле видный след в том месте, куда его ударила подошва сапога Леарзы.
-- Напоминает о том, что и мне нельзя терять бдительность, -- заметил наконец Ворон. -- Ладно, мне тут больше делать нечего. Повторяй упражнения, если хочешь, хотя я бы на твоем месте все-таки предпочел арбалет.
Леарза только поднял руку и откинулся в траву. Бел-Хаддат поднялся на террасу, скрылся в помещении постоялого двора; оставшись один, Леарза довольно ухмыльнулся сам себе. Даже он сам не ожидал, что получится! Видимо, Бел-Хаддат и вправду расслабился.
В главном зале трактира сидели люди, и среди них были Искандер и Сунгай; когда Бел-Хаддат вошел внутрь, они недобро посмотрели на него, но ничего не сказали. Он проигнорировал их и поднялся на второй этаж.
-- ...как я и говорил, -- услышал он голос Абу Кабила, когда открыл дверь в одну из комнат. Ухмыльнулся: он прекрасно видел, как Острон поманил за собой Сунгая и Хансу, и знал, что те будут совещаться в комнате нари. Но совет происходил не у них одних.
Абу Кабил и Дагман сидели в комнате последнего и вели беседу. Когда вошел Бел-Хаддат, никто из них и бровью не повел.
-- Это не повод расслабляться, -- сказал Дагман. -- Даже ты насторожил их. А Белу они после сегодняшнего окончательно перестали доверять.
-- Я и не ставил своей целью войти к ним в доверие, -- буркнул Бел-Хаддат. -- Нет разницы, доверяют они нам или нет, мы должны идти с ними, и точка.
-- Ага, а если они захотят избавиться от нас?
-- Тогда мы будем идти
-- Да ты никак решил поучить мальчишку? Все еще машет мечом, вон как старается.
-- Мечника из него все равно не выйдет. Да и нет времени.
-- Никак наш бесстрастный воитель испытывает к этому пареньку симпатию, -- протянул Абу. -- Дай угадаю, тебе нравится, что он так не похож на других? Белая ворона, прямо как ты в свое время.
-- Пошел ты к дьяволу, Каин.
***
Утро выдалось холодное. Горный воздух дрожал на горизонте, окрасившись в нежно-карминовый цвет зари, потом все светлел и светлел, пока не показалось с востока солнце. Острон плохо спал той ночью, хоть и никаких снов не видел, но то и дело просыпался, и ему мерещилась всякая ерунда, то крики в сабаине, то лязг стали, а однажды ему показалось, что Сафир не дышит, и он нервно вслушивался в темноту, пока она не вздохнула во сне.