Ему показалось, что он коснулся подноса, и тот вдруг опрокинулся с металлическим лязгом; Ханса резко открыл глаза.

В первое мгновение он ничего не понял. Темно, никакого стола нет. Шумно дышит какой-то человек. Он вскинул голову, и тут все смешалось только хуже, он видел, как сверкнуло лезвие прямого клинка, услышал сердитый вскрик, потом глухой звук удара; звон выпавшего из руки меча. В следующий миг дерущиеся рухнули на пол, один подмял собой второго и снова ударил его кулаком в челюсть, так что голова лежащего навзничь мотнулась. Ханса вскочил.

-- Ворон! -- заорал он. -- Что ты де...

И резко оборвался. Бел-Хаддат крепко держал запястья Искандера, из правой ладони которого и выпал скимитар, потом резко рванул его и опрокинул ничком, заворачивая руки за спину.

-- Ты с ними заодно, ублюдок! -- крикнул Искандер. Ворон глухо сказал Хансе:

-- Позови Острона. И джейфара тоже.

Растерявшись вконец, Ханса сорвался с места. Когда надо, он мог бегать быстрее антилопы; Сунгай на его крик вскочил с постели немедленно, казалось, он и спал-то одетым, прижимая ятаган к боку, побежал в комнату Исана. Дверь в комнату Острона и Сафир была заперта, Хансе и в голову не пришло, что они могут быть чем-то заняты, он со всей дури принялся колотить в нее. Острон открыл через пять минут, растрепанный и ошалевший.

-- Там Искандер!.. Бел-Хаддат! -- заорал Ханса, размахивая руками. -- Скорее!

Они вдвоем прибежали назад в спальню, в которой на тахте по-прежнему лежал белоглазый; от шума он проснулся, но молча скалился в пустоту, будто не понимая, что происходит. Бел-Хаддат к тому времени отпустил Искандера, и маарри нервно отдувался, с гневом в светлых глазах смотрел на своего противника. Его скимитар держал в своих руках Сунгай.

-- Ханса, -- окликнул он, -- что произошло? Это правда?

-- Что правда?.. -- смутился Ханса, до которого тут дошло, что он позорно уснул на посту и теперь придется в этом сознаться. -- Я... ну... я задремал. Когда проснулся, они уже...

-- Когда он вошел в комнату, я подумал, он хочет что-то сказать марбуду, -- холодно произнес Ворон, чья кваддара уже была в ножнах. -- А он схватился за скимитар и попытался перерезать безумцу глотку. Возможно, мне стоило позволить ему сделать это, ведь вы Одаренные и вам виднее, -- в его голосе впервые за все время скользнуло подобие иронии, -- но я решил, что вряд ли Острон давал на это согласие.

-- Искандер, -- позвал его Острон. -- Зачем ты?..

Бородатый маарри тяжело дышал, отчего-то избегая смотреть в глаза Острона. Потом лишь глухо произнес: