— Он будет сердиться, но на самом деле он напуган, — произнес Леарза, опуская руку с сигаретой. — Во всяком случае, ваши новости — не самые удручающие для него.

Тегаллиано остановился, нахмурившись. Руосец никогда не вызывал у него особого доверия, но и он, разумеется, как все здесь, знал, что тот обладает будто бы таким же талантом, как и сам Наследник.

На какое-то мгновение даже мелькнула любопытная мысль: как эти двое видят друг друга… там, куда они смотрят? Если оба могут влиять на будущее?

— Вы знали, что так будет, — потом медленно сказал Тегаллиано. — Верно?

— Иногда приходится пережить некоторые неприятные моменты для того, чтобы в итоге достичь своей цели, — туманно отозвался руосец. — Достаточно лишь идти вперед, даже когда кажется, что впереди ждет только погибель. Так и господин Наследник идет к намеченной цели. Человечество — высший смысл существования вселенной; Человечество должно соединиться с Богом в поисках Совершенства, и тогда время остановится. Все, что мешает Человечеству, необходимо устранить.

Тегаллиано помолчал. Он не был уверен, что правильно понимает все сказанное руосцем, однако чувствовал, что это очередная насмешка. Тот продолжал невозмутимо стоять на своем месте, затянулся; сигарета его уже знакомо пыхнула синим неживым огоньком.

— Если вы видите будущее, господин Леарза, — произнес Тегаллиано, — то вы, должно быть, видите и свою смерть. Скажите, не страшно?

— Нет, — был беззаботный ответ. — К чему бояться неизбежного? Каждый человек с момента своего рождения неминуемо стремится к смерти…Идите же, идите.

И Тегаллиано, открыв дверь кабинета, вошел.

Наследник действительно сидел за своим письменным столом, оперевшись локтями, волосы его были взъерошены, лица не видно в тени: окна оказались закрыты шторами.

— Ну? — глухо спросил он.

— Забастовка продолжается, господин Фальер, — отчитался Тегаллиано. — Хуже того, она как огонь, перекидывается с одного завода на другой. Уже весь восточный округ Тонгвы бездействует; погашены печи сталелитейного, выключена первая теплоэлектростанция, все стоит. К счастью, бастующие ведут себя мирно, только много кричат.

Наследник молчал.

— Они требуют, чтобы мы вернули довоенные условия труда, господин Фальер, — осторожно добавил Тегаллиано. — Я также слышал… неофициальные требования «показать им инопланетян».

Фальер медленно поднял голову; под глазами у него были здоровые мешки, светлая щетина отливала металлическим блеском.

— Трудное время, Тегаллиано, — сказал он наконец и криво усмехнулся. — Трудное время. Я заглядываю в будущее изо дня в день, но не вижу ничего, что определило бы мои решения как неправильные. И все же они оказываются неправильными…Мне надо подумать над этим, так что пока ступайте. Может быть, придется посоветоваться с руосцем.