А потом тебя обнаружили рядом с телом убитого отца и… началось.

Весь внутренний двор особняка окружили, вызвали экспертов и стали осматривать территорию.

Я испугалась. Если бы у меня нашли твой флэтпад… Не так важно, что было бы со мной, но моя выходка могла стоить увольнения отцу, братьям и маме.

А ты всегда говорил мне, что если что-то хочешь спрятать, то прячь в том, что нельзя поднять и вынести. Вот я и… спрятала. В твоём доме. Забросила гаджет в щель между стеной и декоративной металлической панелью в коридоре.

Хок резко выдохнул. Запустил пальцы себе в чёлку и больно её дёрнул.

Он был в шоке. До сих пор не верил, что не спит и всё это ему не снится. Его маленький отважный Кузнечик, рискуя собой, пытался его защитить! Даже зная, что он виноват!

— Так вот зачем ты напросилась на мой допрос! Хотела сказать мне, где спрятан флэтпад?

— Там должен был быть твой адвокат, — поморщилась Фло. — Я подумала, что если гаджет важен для твоей защиты, вы с защитником придумаете, каким образом обнародовать эту улику, не вмешивая в дело меня.

Важен ли был флэтпад? Хок над этим не задумывался. Наверное, да. Ведь тогда он несколько раз звонил отцу, который не отвечал только потому, что в это время, вероятно, уже был мёртв. Но важнее для Хока сейчас было другое, и, крепко сжав хрупкие плечи Фло, он тихо проговорил:

— Ты же не верила… Никогда не верила, что я убил своего отца! Тогда зачем? Зачем ты потащила меня на Аэртон? Что хотела доказать?

— Что ты Бенджамин Хоккинс, — срывающимся шёпотом произнесла девушка.

— Почему?

— Потому что если его не существует, то и меня в его жизни никогда не было! — с рвущим душу отчаянием выкрикнула она. — Меня просто не было!

— Дурочка! Моя маленькая дурочка, — целуя её мокрое от слёз лицо, повторял Хок. — Ты была в моей жизни, есть и будешь! Всегда! Пока я живу и дышу!

— О, господи, что это? — вдруг замерла она, отстраняясь и опуская голову.

Хок не сразу понял, куда она осмотрит. А потом перевёл взгляд и гулко сглотнул.

День пошёл на убыль, и из-за буйной растительности сельвы, плохо пропускающей лучи заходящего солнца, комнату начал быстро окутывать мрак, в серой густоте которого теперь отчётливо была видна светящаяся на груди Хока буква.

— Я набил её, когда узнал, что ты умерла.

Я ведь обещал, что отыщу тебя даже на том свете, — сипло пробормотал он.

Тёплая капля, сорвавшаяся со щеки Фло, шлёпнулась прямо в самый центр сияющей татуировки, едва не остановив Хоку сердце.