– Уж чего-чего, а пролить свет я тебе могу. – Эйден охотно включил лектора. – Осколок скальной породы, размером два на одиннадцать дюймов, вошел в медиальную гидравлическую мышцу под углом тридцать градусов относительно гребенчатого блока. Поражение пневмонерва надкостницы, сенсора герметичности капилляров и поршня демпфе…

– Ты умрешь.

– …ра.

– М-м. Тебе, наверно, лучше прилечь… И надо бы разрезать брюки.

– Боюсь, ты недостаточно благородного происхождения, чтобы резать на мне брюки, – запротестовал андроид, откидываясь на спину – Просто вытащи это из меня.

«Образцовый экземпляр серпентария», – вздохнула Самина и уточнила:

– Быстро или медленно?

– Так, чтобы нам обоим понравилось.

Стараясь не расшугать гадов, девушка устроилась на полу возле робота и тронула занозу. Аспиды заволновались. Но видимо, из-за мощной ауры страха и ненависти, что распустила Самина, змеи принимали ее за свою. Они терлись о ее подошвы и голенища сапог, но опасались нападать.

– Господи, да что я вообще делаю?.. Ползаю среди гадюк и гремучих лабарий, у ног инопланетного врага. Машины, которая еще не решила: пощадить букашек или прихлопнуть, коль представится случай. – осколок продвигался медленно, кончики пальцев свело, ладонь вспотела. – Лежишь и не представляешь, как велик мой соблазн покончить со всем этим… Ты хоть понимаешь, что прямо сейчас я могу рвануть осколок в сторону, к бедренной артерии, и… а, ты находишь это забавным?

– Солнышко, у меня ее нет.

– Ясно. Просто попробовала эту мысль на вкус.

Она снова принялась выцарапывать шунгит. Мертвую занозу из мертвого тела.

– Но ты можешь проверить, вдруг я соврал насчет артерии? – от тихого смешка змеи вокруг беспокойно завозились. – Впрочем, хорошо, что ты сказала. Представь, как неловко бы вышло.

– Убил бы последнюю жрицу Диастимы?

– Не сейчас. Достаточно пока, что ты стоишь передо мной на коленях.

– … и искренне сожалею, что осколок застрял так далеко от твоего комплекса бога. Сейчас будет больно.

С тем же успехом она могла бы сказать «будет еще больнее», потому что все это время только их словесная пикировка удерживала императора от рычания и скуления. Когда же девушка начала расшатывать осколок из стороны в сторону, нога непроизвольно дрогнула, а Эйден фыркнул и зашипел.

– Еще чуточку… Вот и все, – выдохнула Самина, отбросила шунгит и быстро наложила повязку. Робот пока лежал неподвижно.

– Спасибо. – сказал он расслабленно и глухо. – Прости за то, что спровоцировал тебя. Ты чуть не погибла. Прости мою агрессивную прямоту. Я мог преподнести все иначе, но решил, что так будет лучше – для меня, конечно. Сразу пожалел об этом, но теперь думаю, что так лучше для всех. Парализованные страхом за себя и за тебя, Бен и Орис будут молчать, и мне не придется… избавляться от них.