Огромный потрепанный фолиант в кожаном переплете тяжело лег на деревянную столешницу. Это была та самая лекарская книга, которой я бредила не один год.

— Не так уж и глуп твой муж, как тебе казалось, — пряча удовлетворение за ворчливым тоном, поглядывал на меня Энги. — Каждый раз, когда мы ездили на ярмарку, ты надолго застревала у старьевщика над этой книгой. Да и рисунок твой был оттуда, тут уж сложно было не догадаться. Угодил?

— Угодил! — я не знала, за что хвататься: то ли в благодарности за шею Энги, то ли в восхищении за массивный переплет и пожелтевшие от старости страницы.

Воистину, не было в моей жизни дня прекрасней, чем сегодняшний. Налюбовавшись на драгоценный фолиант, который наверняка стоил Энги кучу денег, я, наконец, вспомнила о более важном деле.

— Ты хотел разузнать, о чем болтают люди в Старом Замке. Энги помрачнел и присел на лавку, подперев рукой щеку.

— Болтают, что при Милдреде жизнь не будет казаться сдобной булкой. Подушное хочет увеличить едва ли не вдвое.

— Но… он уже вернулся из столицы?

— Пока нет. Говорят, помогает королю разыскивать украденную разбойниками принцессу.

— Украденную? — я озадаченно посмотрела на него.

— Разумеется, им выгодней было пустить слух, что принцессу выкрали из замка во время бала. Если бы люди узнали, что ты сбежала из-под венца, то подняли бы на смех и Милдреда, и самого короля. Тому, кто вернет тебя во дворец живой, обещают пятьсот монет золотом.

Энги отвел глаза, но я уловила, что он не все договаривает.

— Тебя тоже разыскивают?

— А то. Как дезертира, — вздохнул он. — Я-то сбежал прямо с королевской службы.

Меня охватила давняя тревога, и я нервно закусила губу.

— Может быть, мы и вправду сделали ошибку, что вернулись сюда. Здесь тебя всякий выдаст…

— Я не стану всю жизнь скрываться в бегах, — Энги гордо тряхнул головой, и светлые пряди волос рассыпались по широким плечам.

— Но что будет, если Милдред явится прямо сюда? — мне стало нехорошо от одной только мысли об этом.

Энги встал, походил по горнице, снял со стены ножны и любовно вынул наточенный меч.

— Пусть приходит. Здесь он увидит достойный прием.

Больше двух седмиц я жила, как на иголках, но ничего особенного в Трех Холмах не происходило. В конце концов, страх притупился: ничто плохое не способно жить во мне слишком долго, особенно тогда, когда весна вступает в пору буйного цвета. Ланвэ успел достроить нам надежное стойло, укрепить сарай, поправить забор и уже возвел ребристую основу будущей пристройки к нашей небольшой избушке. А я осуществила еще одну свою мечту: купила молодую козочку, которая теперь вместе с конем щипала сочную весеннюю травку у окраины леса.