В тесной бадье совсем не было места, и мы хохотали, как полоумные, когда наши руки и ноги невольно сплетались в причудливых позах. Наконец, отфыркиваясь и отплевываясь, разлив на полу целое озеро воды, мы кое-как растерлись полотенцем и наскоро отжали растрепанные мокрые волосы. Растворяясь в поцелуях любимого мужа, я не заметила, как очутилась в нашей широкой супружеской постели: губы жадно тянулись к губам, руки дарили откровенные ласки желанному телу, горящие огнем бедра сливались в едином танце.

Тревоги теперь казались такими далекими и вскоре совсем покинули мою бедную голову, растворились в пламени охватившего плоть желания. Мой Энги, — мелькнула на краю сознания ускользающая мысль. — Мой, навсегда…

До чего же сладко просыпаться в любимых объятиях! Открыв глаза, я сонно взмахнула ресницами и потерлась щекой о теплое мужское плечо. Энги расслабленно лежал на животе, перехватив меня одной рукой под грудью. Я поерзала, прижимаясь еще ближе к его боку, и коснулась пальцами вязи шрамов на сильной спине. Сколько же довелось ему вынести! Как же не хочется подставить его под новые удары… Он шевельнулся во сне, и одеяло сползло еще ниже. Мой любопытный взгляд проследил красивый изгиб спины, навсегда изуродованной ударами бича, спустился ниже, к крепкому бедру. Осторожно, стараясь не разбудить мужа, я отогнула край одеяла, и мое сердце снова болезненно сжалось: на левой ягодице красовался не менее уродливый шрам, оставленный в безумной схватке рогом дикого тура. Но что значит шрам, если дикий зверь побежден, а Энги, мой Энги, живой и здоровый, лежит рядом со мной, дышит размеренно и спокойно, дарит мне такие желанные минуты утреннего счастья?

Змеей выскользнув из-под тяжелой руки, я приникла к любимому, склонилась над ним, окутав его облаком распущенных волос, и принялась пядь за пядью целовать его спину, нежно водить пальцами по восхитительным бугоркам твердых мышц вдоль позвоночника. Энги заворочался подо мной, забормотал что-то во сне, но через мгновение перевернулся, увлекая меня за собой, и часто заморгал глазами. Сейчас, в ярком утреннем свете, они казались изумрудными, словно нежная весенняя листва.

— С добрым утром, — улыбнулась я и потерлась носом о кончик его носа.

Он шумно выдохнул, стискивая меня в объятиях еще крепче.

— Так это не сон, — пробормотал он, утыкаясь губами мне в шею. — Ты со мной.

— Как бы я хотела лежать с тобой в постели день напролет…

Вместо ответа Энги обнял ладонями мое лицо и перехватил губами дыхание. Мы долго и неторопливо целовались, наслаждаясь медом любимых губ, пальцы Энги тихо и ласково гладили меня по волосам. Но чем дольше длился наш поцелуй, тем сильнее закипала в жилах кровь, мягкость мужских прикосновений щекотала нервы. Мои руки опасно скользили по его груди, по животу, ниже… и в конце концов Энги не выдержал, гортанно застонал, перекатился вместе со мной на постели, не прерывая поцелуя, прижал меня спиной к подушке и навис сверху. Тело сладко заныло под весом его горячего тела, я вдохнула головокружительный запах его кожи — и пропала, растворилась в теплых волнах любви.