— Но… Энги! Почему тебе надо вести войско самому? Ты должен быть здесь, руководить обороной замка, защищать нашего сына!

— Крэгглы к замку не подойдут, — уверенно ответил он, поцеловал Альрика в кудрявую макушку и передал его мне. — Защита наших земель — моя забота. А твоя — обеспечивать людям безопасность в замке. И беречь себя.

Он ласково коснулся ладонью моего живота, поправил перевязь меча и кивнул Свейну, топтавшемуся на пороге:

— Пора.

Ну уж нет, так легко сдаваться я не собиралась!

— Энги, это глупо, — попыталась я воззвать к его разуму. — У тебя есть военный совет, есть умудренные опытом воеводы, тебе незачем рисковать собой!

— Не волнуйся, Илва, — лицо Энги озарила мальчишеская улыбка, и на миг он порывисто обнял меня за плечи. — Я ведь тоже стреляный воробей, да и о крэгглах знаю побольше некоторых. Мы разобьем их наголову, не успеешь ты даже проголодаться к ужину.

Он с усилием отстранил меня, и я крепче прижала к себе притихшего Альрика. Нежно коснувшись кончиками пальцев моего подбородка, Энги добавил:

— И вели лекарю быть наготове. Не исключено, что в замок скоро последуют подводы с ранеными.

Слова Энги ударили меня подобно бичу, и я вздрогнула, представив себе последствия битвы, но не успела и рта раскрыть для протеста, как любимый муж стремительно покинул опочивальню.

— Все будет хорошо, — тихо выдохнула я в светлые волосы сына, который не преминул ответить неразборчивым лепетом и цепко схватить меня за косу. — Папа знает, что делает.

Небывалая суета в замке поглотила меня с головой. Я отдала Альрика на попечение нянек, сама же без устали принимала посыльных с известиями из северных деревень и раздавала бесконечные распоряжения. За крестьянами были высланы целые обозы: я знала, что люди склонны тащить с собой тюки с пожитками даже перед лицом неминуемой опасности. Высокие стены Старого Замка, земляной вал и подъемные мосты через глубокий ров могли обеспечить обитателям защиту даже при длительной осаде, а снеди к началу осени в замковых кладовых запасли вдоволь.

Вскоре к замку потянулись первые беженцы. С тревогой я вглядывалась в лица бывших односельчан из Трех Холмов — все ли приехали? Никто из знакомых не решил остаться на растерзание дикарям? Но нет: с немалым облегчением я встретила Ираха, Хакона и Келду с пухлощеким темноглазым первенцем на руках, семью Тулле с выводком детишек, Ланвэ, Миру, Грислинду с мужем и сыновьями… Вот только старушки Линне не было вместе со всеми — последовала за Гиллем минувшей зимой, да пьяницы Гунта, который по весне утоп на хмельную голову в половодье.