— Если Димка жив, они побояться его убивать. И зашевелятся. А нам того и надо будет…

Эреш кивнул.

— Надо туда съездить. Может, вечером доедем.

— Маришка, у тебя волосы Димкины с собой?

— Да. Только не с головы, с бритвы. Подойдет?

— Вполне, — фыркнул Эреш. — Хоть с задницы.

Взял сверток и отправился в комнату.

Оборудование было несложным. Две свечки, не обязательно черные, между ними блюдце из черного камня, на нем волосы, рядом осколок обсидиана.

— Если засветится алым — жив. Останется черным — мертв, — буркнул Эреш.

И ловко щелкнул зажигалкой, поджигая сначала свечи, а потом волоски.

Те занялись, нещадно воняя. Свечи оказались с кокосовым ароматом, так что смесь запахов была просто убийственной… Маринка закашлялась и зажала себе рот рукой, мало ли. Но Эрешу такие мелочи помешать не могли, он уже шипел что-то по своему, по змеиному, и Аня была уверена, что глаза его становились золотыми, с вертикальным зрачком. Точно такими же они становились в моменты их близости…

Так, не думать об этом! Человек пропал, дура озабоченная!

Аня пропустила момент, когда в обсидиане зажглась крохотная красная искорка.

Она разгоралась, не сильно, но уверенно, она была…

Жив?

Женщины, не сговариваясь, выдохнули.

Эреш провел рукой над блюдцем, и огонек потух. Но он был, БЫЛ!!!

— Живой, — согласился василиск. — Но не слишком.

— К-как? — побелела Маринка.

— Молча. Или под дурманом, или еще что, но чувствуется он очень плохо.