Мецу хотелось, чтобы старший пан Праведный ощущал себя вольготно. Чтобы падение его ощущалось болезненней.

Новоявленный студент-некромаг и сестричкам велел помалкивать, да только их моськи были уж больно красноречивы. Но с этим ничего не поделать. Не мог он запретить тройняшкам стать свидетелями падения кухонного тирана.

И, всё же, голова самурая была не столь холодна, как он полагал. Иначе как могло так получиться, что он, войдя в дом, совершенно забыл о том, что матушка не видела его уже давно. И что радость её будет чересчур уж выразительной.

До слёз.

До горючих, потоками, слёз.

— Мец… Мецик… где же ты был? Не звонил даже… твой телефон не отвечал…

Молодой человек мягко обнял родительницу и аккуратно погладил ту по плечу.

— Но я же вернулся, — ласково сказал он. — Я не мог вернуться раньше.

Ложь. Мог. Но ему было слишком стыдно.

— Ты мог позвонить…

И в этот момент с кухни раздался уверенный, слегка тягучий бас.

— Да шлялся он не пойми где со своими дружками! Как только в подворотне не сдох?!

Эти грубые слова задели не Меца. Они задели его мать. Из глаз женщины слёзы потекли уже не в два ручья, а в две реки. И вот от этого молодому человеку стало больно.

От этого, да от сизого кровоподтёка под левой скулой родительницы.

Самурай слепо пошарил левой рукой за велосипедами, нащупал рукоятку костяного меча и сжал её. Пальцами же правой он мягко коснулся пятна, уродовавшего лицо женщины, сплетая заклинание регенерации.

— Каждый судит по себе, мама. Когда он отсутствует, то именно по этой причине. Я тебе объясню всё позже. А пока…

Молодой человек склонил голову на бок, оценивая результат своих колдовских трудов. Внешне выходило не очень. Всё же, ускоренная регенерация не устраняла проблемы мгновенно. Следовало проверить ещё через полчаса.

— Приляг. Поспи.

— Но…

— Мужчинам нужно решить мужские вопросы. Женщине там не место.