Выходил я из банка с двумя сотнями рублей различными ассигнациями в кармане, и с расчётной картой за егерскую службу у Демидова в пять сотен — весьма скудный запас. Хотя за боевые выходы князь платил очень хорошо. Но в случае со мной решил проявить свою скупость. Обиделся за артефакт. Срезал выходное пособие.

Посмотрел на часы. До своего имения я вряд ли сегодня доберусь. Время перевалило далеко за полдень. Завтра с утра займусь всеми делами, связанными с восстановлением дома. А пока решился поехать к Барсуковым. Единственное место, где меня еще, надеюсь, помнят и ждут. В кадетскую школу? Не-не! Упаси меня боги туда соваться! Досыта наелся казенной каши! Да и кому я там нужен? Жарох уволился через два года после моего отъезда в Семиречье, я узнавал. Куда он пропал — никто не знал. Исчез старик на волжских просторах.

— Колояр? — старший Барсуков выглядел потрясенным больше меня. Куда делся энергичный мужчина, пышущий здоровым румянцем и неугасимым блеском упрямства в глазах? Потух огонек, плечи опущены, но осанку Дмитрий Ефимович старался держать до последнего.

— Здравствуйте, Дмитрий Ефимович! — жизнерадостно улыбнулся я, заранее вернув себе личину бывшего егеря. Через распахнутую калитку вошел во двор. Бросил сумку на землю и приобнял хозяина. — Не прогоните?

— Да о чем ты говоришь! — Барсуков довольно сильно похлопал меня по спине. Есть еще мощь у мужика! — Пошли, пошли! Для тебя всегда дверь открыта! Лидочка! Лида! Посмотри, кто у нас гостем!

Лидию Николаевну годы не брали. Такая же энергичная, бодрая женщина с пышной прической и шикарным бюстом. Только вот нет-нет да и мелькнет на солнце тонкая седая прядь.

Хозяйка с улыбкой встретила меня на крыльце, кутаясь в тонкую вязаную шаль. Крепко обняла, расцеловала.

— Проходи, Колояр, в дом! А мы здесь одни скучаем, ребят нет. Даже не чаяли такой радости!

В доме у Барсуковых прислуги не было. Я еще в тот памятный визит обратил внимание на этот факт. Лидия Николаевна сама взялась хлопотать над столом, а мы со старшим Барсуковым сели в гостиной. Хозяин подмигнул мне заговорщицки, куда-то сбегал и принес початую бутылку коньяка с двумя рюмками.

— Чего зря сидеть? Хлопнем для разговора. Ты не против?

— Почему против? Наливайте. С вами с удовольствием выпью.

Посидели, смакуя напиток, пахнущий сухофруктами и миндалем. Барсуков замер на некоторое время и осторожно кивнул на мои руки:

— Вижу, ты избавился от оков, Колояр. Как тебе удалось?

— Счастливый случай помог, Дмитрий Ефимович, — уклонился я от прямого ответа. — Сил больше терпеть не было. Пришлось, правда, помучиться.