Я задержал взгляд на творении вышедшей из рук Канцелярии Лиса. Могу поспорить такие плакаты висят по всему Триградью, даже по той его части, что вроде как подмята Эйстерлином. И не только плакаты — в деле ведения такой борьбы Лис даст Эйстерлину фору в пять очков. Только вот подписи сделаны зря — читать умеют далеко не все в этой глуши. Да и плакат явно вышел из рук какого-то неумехи, поэтому повешен вдали от центра Триградья. Рыцарь выглядит монстром, но только и у женщины глаза не на месте, а в раскрытом рту проглядывает что-то похожее на клыки. Внешность тоже… та еще. Особенно страхолюдно смотрится зеленоватый младенец. Не думаю, что славные идущие добровольцами крестьяне (мы ж не в Балбараше, где простой люд на войну чуть ли не палками впереди господ гонят) представляют свои семьи вот так.

— Иногда, кажется, что милосерднее всего война обходится с теми, кто умирает на поле брани, — услышал я слова пожилого однорукого мужика в домотканой сорочке хуторянина. — Господа затевают войну, чтобы схватить побольше золота. А на простом люде свою злобу вымещают все кому не лень.

— Тише-тише, — занервничал, кося глазом на нас, мужчина, поддерживающий калеку под руку и похожий на него, так как сын может походить на отца.

— Боишься? Да кому мы все нужны — шкура моя драная!

— Напрасно он хорохорится, — безоблачным голосом доложил Реваз. — Я вижу двоих, которые прислушиваются более чем заинтересованно. Еще один поглядывает в нашу сторону.

На мой взгляд, хоть мельком, но в нашу сторону поглядывали значительно больше одного. Трое незнакомцев, один из которых держится чересчур гордо, а двое других выглядят как воины и носят оружие. Кинжалы легко прятались под стеганые куртки, но вот мечи девать было не куда. Только я путешествовал налегке, без пристойного оружия.

— Мастер Грай, — Келоан дождался пока на столе появятся три миски с дымящейся бобовой похлебкой, хлеб, разбавленное пиво и нарубленные ломтиками зажаренные овощи, только потом позволил себе заговорить: — До Танцевальни путь не так легок, как нам бы хотелось. Мы движемся против течения всей этой массы людей — а они тоже бегут не просто так. Мы идем в горнило, в жерло вулкана, в пасть дракона…

— С последним полегче.

— Простите, — чуть смутился Келоан, но тут же продолжил: — Мы движемся в лапы опасности. Биргер… он примет нас, но что дальше? Триградье ждет война и я совсем не удивлюсь если выяснится, что победителей в этой войне не будет вовсе. Я решил идти до конца за вами, ведь Призраки не могут иначе, но я лишь хочу знать, зачем это все?