— Я не вру! Он достойный! Он красивый, сильный и благородный! — Куанг прижала свои кулачки к груди.

О, как она всполошилась. Это потому что я не права или наоборот, потому что угадала? И кулаки. Да, у неё есть к чему их прижимать, согласна. И чем вы там с малышом наедине занимались всё-таки?

Милисандре очень хотелось уточнить этот момент, но она всё не решалась. Надо сделать паузу.

— Пей кофе. Или ты его не любишь? Чего ты даже не прикоснулась к своей чашке? Тогда, может вина?

На самом деле Милисандра специально сразу не предложила выбор кофе или другие напитки, как того требовал этикет. Ей хотелось посмотреть, как будет себя вести эта «принцесса». Да и показать, что ей не очень рады тоже было полезно.

— Извините, Леди Милисандра, я не знаю, люблю я кофе или нет. Я до этого пила только чай. И вино только один раз пробовала, но мне не понравилось, хотя говорили, что оно дорогое, а значит, должно быть вкусным. — И опять поклонилась, так и не убрав свои кулачки с груди, потому вышло это у неё неожиданно очень мило.

Какая-то идеальная девочка. Слишком даже. Красавица, умница, алкоголь не пьёт, и в постели, наверное, тоже умеет, раз с такой планеты. Так, надо узнать, было у них или нет, а то от любопытства голова даже болеть начала. Да и ладно, чего стесняться между двумя женщинами.

— А как твоё искусство в любви? Много у тебя было мужчин до Валериуса?

Девушка вздрогнула и выронила чашку, которую только подняла, чтобы начать пить свой кофе, прямо себе на платье. А глаза-то! Глаза стали просто большущие! А в той статье, помнится, говорилось, что у всех жителей планеты Жонген глаза сильно не открываются. Вранье, а не путеводитель.

— Госпожа, простите! — И девушка, не обращая внимания на чашку и пролитый кофе, вскочила, а затем бухнулась на колени, прямо на пол. — Простите меня, я исправлюсь!

— Не называй меня госпожой, я же просила. И в чём ты исправишься? — Милисандра была просто в шоке! Как-то не приходилось ей раньше видеть, как люди падают перед ней на колени и кланяются головой в пол. До неё теперь ясно дошло, о чём говорил Валериус «упадёт на колени и головой вот так». А она-то подумала тогда совсем про другое. Даже стыдно теперь стало от тех своих мыслей.