Что ж, в дни борьбы, когда избавительным божеством становится сталь, пусть храм превратится в кузницу!

Однако в то утро, такое яркое и летнее, грозовые тучи казались да- лекими-предалекими; здесь же царили мир и покой. В такой день от­вет Теодрига скорее всего окажется отрицательным.

״Зачем, — скажут его советники, — поддерживать этого ново­явленного короля? Пусть даже в его жилах течет кровь императо­ров, нам-то что до того? Хочет стать Верховным королем —

пусть добивается трона своим мечом. Его будущее нам безразлич­но, тут и своих дел по горло ".

Я почти слышал, как они подталкивают Теодрига к тому же, к че­му склоняется он сам; похоже было, что усилия мои напрасны. Хуже того: если я обманулся в деметах и силурах, которыми некогда пра­вил, где уж мне сговориться с далекими северными королями! Мо­жет быть, надо было заявить свои права на престол, и тогда... Но нет, семя брошено. Надо ждать всходов.

И я ждал — как собака перед барсучьей норой. Когда же вернется Теодриг?

К ужину я, окончательно измученный, прилег ненадолго и задре­мал. Разбудил меня Пеллеас.

— Проснитесь, хозяин, лорд Теодриг вернулся.

Сон как рукой сняло.

— Когда?

— Только что. Я слышал крики, когда он въезжал во двор.

Я встал, плеснул в лицо воды из умывального тазика, переоделся, расправил складки плаща на плече и вышел навстречу королю.

Если ожидание вымотало меня, то Теодригу, судя по его виду, при­шлось не легче. Под глазами у него были круги, лицо посерело от усталости и пыли; очевидно, он не спал и пробыл в седле дольше, чем собирался. Однако на губах его играла улыбка, и в моей душе шевель­нулась надежда.

— Кубок мне! — крикнул он, входя в зал. — Несите всем кубки!

Я ждал, пока он первым подойдет ко мне и заговорит.