Затем они снова бросились друг на друга и встали нос к носу, нанося друг другу удары. Парируя и блокируя, скользя в одну сторону, чтобы уклониться от оружия друг друга и избивая друг друга в последнем испытании силы и скорости. В этом не было ни науки, ни тонкости. Каждый использовал преимущество, которое давало ему его оружие – Эрак-дополнительную досягаемость меча, Тошак-массивный вес боевого топора.

И именно этот вес начал сказываться, когда он обрушивал удар за ударом на Эрака, заставляя ослабевшего Оберьярла защищаться.

Свенгал с беспокойством наблюдал, как его предводитель начал отступать, сначала на несколько сантиметров, а затем постепенно все больше. Свет торжества загорелся в глазах Тошака, когда он увидел, что Оберджарл дрогнул, почувствовал, как тот уступает. Он удвоил усилия, которые вкладывал в свои удары, чувствуя слабеющее сопротивление Эрака, видя, как его колени слегка подгибаются с каждым ударом. Теперь Тошак наносил два удара против одного Эрака, и инерция битвы была с ним, и это могло быть только вопросом времени.

Глаза Эрака были затравленными, а дыхание прерывистым. Он поймал последний, всепоглощающий удар топора по лезвию меча, и огромная сила, стоящая за ним, подогнула его колени и отбросила назад и вниз на булыжники.

Зрители застонали, увидев, как падает Оберьярл. Тошак прыгнул вперед с торжествующим рыком, могучий топор поднялся в двуручной хватке для смертельного удара. И тут он увидел нечто странное.

Эрак улыбался.

Слишком поздно Тошак понял, что его обманули. Эрак был далеко не таким усталым и неуклюжим, каким казался. И он держал оружие с гораздо большей дальностью, чем любой боевой топор. С могучим ревом Эрак использовал левую руку, чтобы оторваться от булыжников и вонзить меч глубоко в незащищенное тело Тошака. Затем, выпустив меч, он уклонился от удара топора, который пришел на полсекунды позже, и увидел, как его враг, пронзенный ужасным мечом, пошатнулся, выронил топор и упал на землю.

Глаза Тошака были широко открыты от боли и страха. Его пальцы неловко скребли по булыжникам, и он что-то шептал Эраку. Оберджарл понял и кивнул. Носком сапога он подтолкнул топор к скребущейся руке врага. Пальцы Тошака сомкнулись на рукояти, и он кивнул.

Хорас знал, что скандианцы верят, что если они умрут в бою без оружия в руках, их душа будет блуждать вечно. Даже Тошак этого не заслужил.

- Спасибо… ты… - Тошак вздохнул, слова были почти неслышны. Потом его глаза закрылись, и он умер.

-Ты должен был оставить его бродить, - холодно сказал Свенгал. Эрак посмотрел на него, подняв брови.