— Зачем же вы так, уважаемый — раздался голос буквально из ниоткуда — Негоже судить человека по внешнему виду, хе-хе.

Мы с Германом отступили назад, потому как поняли, что в это самое мгновение сражение переходит на новый уровень. К сожалению, но мощности шаманского тотема не хватило на то, чтобы обнаружить еще один невидимый декагон, спрятанный буквально в паре десятков метров к северо-западу от первого.

— Она не виновата. Это лишь последствия моей экспериментальной вакцины, усиливающей геном наших предков. А у красавицы Шельмы в роду были огры, хе-хе.

К нам навстречу вышел худощавый мужчина, в окружении пары высокоуровневых телохранителей.

— Как дела, док? — удивительно, но я узнал его. Это был тот самый врач имплантолог, что давным-давно ставил мне NS-Eye — Сменил планету и теперь следишь за чистотой «арийской расы»?

— И это тоже, хе-хе. Занимательный процесс. Весьма. Тебе понравится. Как и этот укольчик — док вытащил из-за пазухи странного вида медицинский шприц.

— Да уж. Не сомневаюсь. И имя смотрю, ты выбрал подходящее — Фаусто. Никак взял себе псевдоним доктора Мегнеле? Чем же ты тут занимаешься, скотина?

— Честно говоря, я вас не припоминаю молодой человек — смутился тот — Но вы уже мне нравитесь. Люблю образованных людей.

— Ну, в таком случае угощайся моей собственной версией «укольчика»…

Бум!

Как и во все предыдущие разы, булава Игва Повелителя сработала безотказно, превратив тело бывшего имплантолога в кровавую кашу.

— Кайф — улыбнулся Эстир.

— Согласен — поддакнул Герман, вдыхая улучшенный Стихиалиевым Кубом ингалятор здоровья.

— БРАВО! БРАВО! ВЛАД! БРАВО! — послышался насмешливый голос Стаса — Брависсимо! Перфекто! Ух, чёрт! А я ведь даже и не думал, что из такого чмошника как ты сможет получиться самая настоящая боевая машина. И кстати, спасибо за денежки. Как раз хватает на мелкие карманные расходы.

— Стас — я коротко кивнул однокласснику, стоящему в самом центре исчезнувшего декагона.

Странно. Размышляя про себя долгие годы, я думал, что встреча с ним вызовет у меня бурю эмоций: злость, негодование, обиду, чувство уязвленной гордости и тотальной несправедливости, но нет. Я не испытывал ровным счетом ничего. После испытания Аргентависа бывший одноклассник казался мне не более, чем досадным препятствием. Второстепенной фигурой и избалованным ребёнком, желающим, во что бы то ни стало добиться своего.

— Насчет твоего брата… — начал я.

— Ой, я тебя умоляю — весело отмахнулся Стас — Думаешь, я здесь из-за него? Серьезно? Хочешь правду? Мне насрать на Никиту. Он всегда был для нас бесконечной головной болью и занозой в заднице. А то, что у него капитальные проблемы с головой я понял еще тогда, когда в четыре года он схватил садовые ножницы и отрезал Барсику хвост. Потом приходилось всем говорить, что это порода такая. Думаю, всему виною воспитание моего отца. Старик всегда создавал ситуации, когда при любом исходе, положительном или отрицательном, ты все равно оказывался неправ. А для неокрепшего ума ребенка — это прямая дорога к шизофрении.