Дальше опять белый свет и провал в памяти. А потом последний всплеск расплывчатых воспоминаний. Какой-то звук не даёт мне расслабиться, отпустить всё напряжение и слиться с белым светом. Звук раздражает, но я в глубине души знаю, что игнорировать его нельзя, потому что это очень важный звук. Собрав остатки сил и воли, я напрягла память и узнала звук. Это был голос. Знакомый голос. Родной голос бесконечно дорого мне существа. И в этом голосе отчётливо слышались боль и неподдельное отчаянье, которые подхлестнули меня не хуже плётки. Я забилась в тисках белого свечения и принялась вырываться. Существо снова удивлённо посмотрело на меня и поинтересовалось, что меня так обеспокоило и расстроило? Оно предложило мне достойную награду за смелость и отвагу: уйти в другие миры, чтобы вместе с Ним создавать и исследовать материю во всех её проявлениях. Это было поистине королевское предложение для такой мизерной частицы Духа, как я и сулило мне огромный скачок в развитии. Но… Родной голос звал и звал, а безнадёжность и тоска, сквозившие в каждой ноте, заставляли меня дёргаться, как от ударов. И тогда я сказала, что мне ещё рано уходить, у меня ещё на Земле остались незаконченные дела, и меня там ждут. Древнее Существо не стало оспаривать мой выбор и отпустило, импульсом придав мне сил для ускорения, а то своих уже не осталось. И тогда я полетела на голос.
Следующее воспоминание было уже очень чётким: лицо Антона с полубезумными глазами, и огонь, пожирающий меня изнутри. И всё. Дальше темнота.
Следующее воспоминание было уже очень чётким: лицо Антона с полубезумными глазами, и огонь, пожирающий меня изнутри. И всё. Дальше темнота.
Глава 47
Глава 47
Когда я вынырнула из воспоминаний, то дыхание было сбивчивым и тяжёлым, а всеобъемлющий жар проникал в каждую клеточку и атом моего тела. Но это ощущение быстро схлынуло, оставив после себя лишь болезненное чувство сухости во рту.
Ашер по-прежнему держал меня на коленях, Антон стоял рядом с бутылкой воды, и оба они с беспокойством вглядывались в моё лицо.
— Всё нормально, — прошептала я пересохшими губами и зацепилась взглядом за бутылку. Любимый без слов открутил крышку и сунул мне поллитровку в дрожащие руки:
— Как ты? — Спросил он. — Что ты видела?
Я утолила жажду и прикрыла глаза, вспоминая и выстраивая в голове увиденные образы в правильной последовательности. И сразу же вздрогнула, только сейчас осознав какой опасности смогла избежать. Ужас разлился по венам, и я, не помня себя, кинулась к Антону, повиснув у него на шее: