В путь отбыли толпой, все на лошадях. Вампир как раз обзавёлся эльфийской лошадкой, и явно гордился этим, с довольной миной возвышаясь в седле. Правда, потом оказалось, что он прикидывал, как бы повыгоднее её продать при первой возможности, потому что приметное животное тигровой масти может привлечь лишнее внимание.
Выяснилось, что за дневной переход мы должны добраться до озера Фей о рен, что у самого драконьего массива. Этот знаменитый лес гигантским треугольником вытягивался от самых гор, острым концом указывая на север. Его остриё мы и должны были пересечь за следующие сутки, загибая к югу, в Энелайский лес, а вот если бы направлялись прямиком к эльфам, можно было пройти по самому его краю, на северо-восток…
о— А-а-а-а!!! Упырь!!!
От вопля даже Граций проснулся и завозился за затылком. Кстати, вот какой интересный факт: как гладить его, так в основном Динар или Ксайф, а как подрыхнуть на руках, или в капюшоне — так это у меня. Это такая привязанность?
За забором у самого выезда нарисовалось престарелое воплощение анекдотов об очередях в поликлинике и утреннем общественном транспорте. Дама отчего-то была в ярости и истово махала тяпкой на Сандара, который ехал с краю и хохотал над каким-то анекдотом во все клыки.
— Окстись, бабуля! — Тот аж подпрыгнул в седле. — Кто тут упырь!? Попрошу без оскорблений, я вампир, причем врожденный!
Бабуле такие тонкости были до лампочки.
— А все вы упыри! — огрызнулась она и кинула в вампира чесночной головкой. Попала прямо в лоб Даркану. Кстати, знала бы она, что среди нас ещё и демон, наверняка все упыри на свете были бы забыты моментально…
— Сама упыриха, самая настоящая! — взвился Сандар и даже притормозил своего коня ради скандала с местным расовым знатоком.
— Сгинь, нечисть!
— На себя глянь!
— Упырь клятущий!
— Ведьма!
— Это я-то ведьма!? — Окончательно разгневалась бабка, и запыхтела в попытке перелезть через забор и настучать гаду по наглой клыкастой харе. — А ну иди сюда, пиявка ходячая! Щас ты у меня ползучей будешь, обнаглели совсем, упыри проклятые, спасу нет, шастают мимо и шастают, огород своими копытищами пылят, и день им не помеха!
Она размахнулась, и едва не достала тяпкой кипящего от негодования Сандара.
Тот увернулся от плохо заточенного, но всё же лезвия, и пришёл к выводу, что с такой психичкой ему лучше не связываться, пришпорив протестующе всхрапнувшего коня. Мы ржущей массой пустились следом, успев узнать вслед, что мы наглые нелюди, и делать нам больше нечего как тут носиться.
***
К тому времени, как мы достигли леса с озером, и решили остановиться на ночь, я думала, что издохну, не успев упасть с седла.