– Я не сомневаюсь, – ответил я, пряча улыбку. – Зигер, пойдемте, поговорим с вашими солдатами.

Солдаты в полном вооружении толпой собрались во дворе, громко крича о своих обидах. Увидев меня с Зигером, они разом подались вперед. Я быстро поднял арбалет. Толпа отхлынула.

– Что здесь за сброд?! – громко спросил я. В ответ раздались сердитые возгласы. – Да сброд! – подтвердил я. – Солдат я не вижу! А ну выстроиться во дворе!

Скорее от растерянности и по привычке подчиняться старшим этот приказ был хоть и нехотя, но выполнен.

Я быстро окинул взглядом солдат. Некоторых не хватало. Я кивнул своим мыслям. Еще обсуждая с Ролоном варианты действий врага, он предположил, что противник постарается в первую очередь ликвидировать угрозу со стороны моих и Танькиных телохранителей. Предположив, что если те не будут сопротивляться их не будут и убивать, мы разработали план действий. Поэтому в замке мы спрятали оружие и велели не сопротивляться никому.

Как впоследствии мне стало известно, Зигер просчитал все довольно точно. Еще ночью он отправил один отряд, и тот разоружил моих и Танькиных солдат, потом согнал их всех в одну комнату, где и запер. Те, как им было велено, не сопротивлялись. Оставив шесть человек для охраны, Зигер, посчитав, что теперь угрозы с этой стороны для него нет, пошел готовить бунт. Единственное, что он не просчитал, так это то, что у меня окажутся еще солдаты, в данный момент запертые в темнице.

Как потом рассказывал мне Ролон, он, тихо спустившись вниз, что было нетрудно, поскольку солдаты были собраны во дворе, а те, что находились в замке охраняли пленников. Слугам тоже было не до наблюдений. Так что Ролон беспрепятственно дошел до темницы вниз и выпустил Хоггарда и его людей. Кстати Хоггард показал еще семь человек кроме своих пятнадцати людей, которым он доверял так же, как и своим солдатам. Быстро вооружившись припрятанным оружием, они вмиг сняли охрану и освободили моих людей. После чего все три отряда соединились под командой Ролона и стали ждать моего сигнала.

Но об этом я узнал позже. Сейчас же, не зная как развивается наш с Ролоном план, я старался потянуть время, боясь, как бы какая мелочь не испортила все дело.

– Я так понял, что вы чем–то недовольны? – спросил я, останавливаясь около крыльца на порядочном расстоянии от солдат. – В чем конкретно ваши претензии?

Заговорили все разом. Мне с трудом удалось понять, что я, оказывается, не уважаю честных воинов, всячески третирую их, придираюсь не по делу, лишаю честного заработка. Я не перебивал, давая возможность высказаться каждому, попутно замечая самых горластых и тех, кто не проронил ни звука. Когда мне надоело все это слушать, я поднял руку, требуя тишины.