— Ну, можешь спать спокойно. Он жив и здоров, — заявил он. По-заговорщицки оглядевшись, он добавил, понизив голос: — И с ним всё так же трудно общаться. Только между нами — я начинаю думать, что необщительность — это нормальная его часть.

— Я всегда считал, что это было частью драконьей природы, которую он принял в себя, — заметил я.

— Я тоже, — сказал Уолтэр. — Но сейчас он полностью человек, и, тем не менее, всё ещё весьма холодный.

Во дворе орёл трансформировался в рыжеволосого архимага. Он сделал это изящно, перекинувшись прямо перед тем, как его когти коснулись земли. Он перешёл от полёта к перебиранию обутых в сапоги ног так же легко, как я мог бы снять куртку, входя в дом. «Полагаю, это благодаря дару Гэйлинов».

Пару минут спустя он вошёл, и поприветствовал нас, одновременно странно на меня посмотрев.

— У меня то же ощущение, когда я вижу тебя, — сухо сказал я ему.

Подойдя поближе, он поднял руку, чтобы поправить выбившуюся прядь моих волос:

— Хорошо выглядишь, — одобрительно сказал он, — но тебе нужно больше внимания уделять уходу за волосами. Такая борода — благословение, и обращаться с ней тебе следует соответственно, — заявил он с серьёзным выражением лица.

— Пенни чуть не сломала мне руку, когда проснулась, и подумала, что это ты был с ней в постели, — кисло проинформировал его я.

Это заставило его слегка хохотнуть:

— Удивительно, что вы в браке так долго, и она тебя до сих пор не убила. Я считал её упрямой женщиной, но теперь я вижу, что у неё наверняка ещё и огромное терпение.

— Терпение?!

— Чтобы выносить твои хохмы, — сказал он, будто это что-то для меня проясняло.

Раздражённый, я зыркнул на него:

— Слушай, я проснулся раньше неё только один раз. Не было никаких хохм. Она весьма слаба, и всё это… — указал я на своё лицо — …её очень расстроило.

Гарэс взял одну из тарелок с подноса, который я поставил неподалёку. Найдя ложку, он пошёл мимо меня:

— Тогда тебе следовало сменить лицо, — подал он мысль.

Я поражённо уставился на него, а он запихнул себе в рот полную ложку уолтэрского супа. Мой мозг заело, поэтому мой рот любезно подсобил, выдавая фразы без консультации с головой:

— Этот суп был для Пенни, — сказал я.

— Нет, вон тот был для неё, — сказал он, указывая на поднос. — Поскольку тебе нравится носить моё лицо, я мог бы просто отнести обе тарелки к ней вместо тебя. Ты на это намекаешь?