Шутка его не совсем до неё дошла, и у неё не было сил смущаться из-за него, но Мойра всё равно притворно улыбнулась.

— Отец, тебе нужно знать кое-ч…

— Секундочку, — сказал Морт, подняв ладонь. — Тебе эта погода кажется естественной?

Мойра не могла «чувствовать» погоду так, как он, но знала, почему он спрашивал:

— Нет, мне пришлось её изменить во время битвы за город.

— Она всё ещё нужна нам такой? — спросил он. — Я действительно хотел бы, чтобы сегодня был солнечный день.

Она вздохнула:

— Нет, бой уже закончился.

Сделав долгий выдох, он расфокусировал зрение, а его тело будто заколебалось, на миг потеряв вещественность. Высоко в небе ветра стали дуть сильнее, и облака покатились прочь, открыв скрывавшееся за ними синее небо. Вскоре солнце снова сияло, и в воздухе ощущалось больше свежести.

— Так-то лучше, — наконец сказал он.

— Отец…

Мордэкай нахмурился, когда ему в голову пришла мысль:

— А как ты изменила погоду? Ты услышала ветер? — Его лицо являло сочетание волнения и ожидание одновременно.

— Нет, я использовала силу Кассандры. Слушай, пока тебя не было, много чего случилось…

— Ты сделала это самым обычным волшебством? Разве ты не осознаёшь, насколько это опасно?! Я знаю, что ты сильная, но я думаю о том, что могло бы с…

Мойра вышла из себя:

— Папа! Заткнись, а? Я пытаюсь рассказать тебе, что случилось!

Грэм дёрнулся, опустив взгляд. Мордэкай был ему почти вторым отцом, но услышанного им упрёка, который Мойра адресовала Графу, Грэму стало глубоко неудобно.

Морт вздрогнул от её тона, но не стал спорить:

— Тебе придётся простить меня. Мой разум не такой сфокусированный, каким ему следует быть. После такого соединения с землёй, ну, мои мысли очень туманные.