Она нырнула вниз, пытаясь избежать захвата, и в его пальцах остался её капюшон.

Под ним скрывалось знакомое лицо. Это была Алисса.

Грэм замер, но она не испытывала тот же шок, что и он. Её взметнувшаяся открытая ладонь ударила его в подбородок, заставив его запрокинуть голову и упасть.

— Мне очень не хотелось, чтобы ты это делал, — сказала она ему. Её волосы были связаны в плотный узел у неё на макушке, и, подняв руки, она распустила его, позволив волосам упасть ей на плечи, пока Грэм отползал назад, пытаясь прочистить голову.

— Почему? — спросил он, пялясь на неё с болью в глазах.

Пока он вставал на превратившихся в студень ногах, она приблизилась. Пригнувшись, она попыталась выбить неустойчивые ноги из-под него, но он отшатнулся, едва уйдя от удара. Снова вскочив, Алисса бросилась на него. Это было с её стороны плохим решением, и он рефлекторно поймал её запястье, подтянув её к себе.

Она боролась с ним, но он был слишком силён. Он ощутил острую боль в запястье, но проигнорировал её, заламывая ей руку, и прижимая её к полу, надавив предплечьем ей на загривок. Она была беспомощна — его вес был на её спине, а одна из рук была больно заломлена.

— Почему? — повторил он. — Почему ты это делаешь?

Странное онемение поднималось вверх по его руке, и он увидел, как из её ладони выпало что-то маленькое, когда он надавил на её руку.

— Отвечай!

— Ты хорошо сражался, — сказала она, — но эта схватка — за мной.

Его разум вернулся обратно, и он вспомнил, как она только что распускала свои волосы. В бою это было глупостью, но у неё была на то причина. Длинная окровавленная иголка, выпавшая из её пальцев, была отравлена.

Зарычав, он попытался надавить на неё сильнее, но уколотая ею рука ослабла, и у него появилось странное чувство в груди.

— Предательница, — выругался он, но слово сорвалось с его губ невнятным. Его взгляд заметался, ища оружие, которым он сможет воспользоваться раньше, чем иссякнут его силы, но поблизости ничего не было.

«Иголка», — подумал он, но когда он попытался её схватить, его пальцы неуклюже зацарапали. Рука Алиссы высвободилась, и теперь она оттолкнулась ею и одной ногой, и свалила его на бок.

Его рука окостенела, а дыхание затруднилось. Холодная боль ползла по его телу, пока его мышцы болезненно стягивались, делая его бессильным, беспомощным. Она присела над ним, глядя печальными глазами.

— Ты умираешь, — сказала она. — Этот яд вызывает состояние, подобное тетании, первым делом сводя судорогой произвольно сокращающиеся мышцы, но и дыхание твой скоро остановится. Тебе нужно бороться, сосредоточься на своём дыхании.