— Но я не смотрел, — с ударением проворчал Сайхан. — Я едва могу вспомнить её лицо. Скажи мне, что ты видел.
смотрел,— У неё была гладкая кожа, темнее моей, но не совсем твоего оттенка. Её глаза были тёмными, мягкими по краям, и они всегда содержали какой-то свет, будто она смотрела на мир, и видела что-то, что я упускал… — Грэм говорил ещё некоторое время, пока больше не мог продолжать, а потом они молча смотрели на траву.
* * *
Следующим утром Грэм поднялся пораньше, и сразу же после завтрака присоединился к Графине, выйдя с нею во двор. Там она их остановила, и они принялись ждать.
— Она летит сюда? — спросил Грэм.
Пенни кивнула:
— Да.
— Как вы с ней говорите?
— К этому нужно привыкнуть. Я слышу её здесь, — постучала она себе по виску.
— Мэттью и Мойра тоже так могут, — сказал Грэм.
— Для них это почти естественно, — сказала Пенни. — Они это делали с тех пор, как обрели свои силы. Меня это всё ещё сбивает с толку.
— Они теперь могут и со своими драконами так говорить, — прокомментировал Грэм. — Интересно, а не получается ли неразбериха, когда в голове так много голосов.
— Они могут говорить и с Лэйлой, — сказала Пенни, — не только со своими.
— Думаю, я бы сошёл с ума.
— Мойра говорит, что это вопрос внимания. Они не слышат друг друга, и не проецируют друг другу мысли, если не делают это намеренно.
Это показалось Грэму осмысленным:
— А что Мэтт говорит?
Графиня нахмурилась:
— Он редко описывает такие вещи. Если я спрашиваю, то он обычно просто говорит «всё хорошо, Мама».