— Утром. Элис сказала… часов около десяти.

Это, выходит, когда и у Томаса?

— Сильные судороги. Но потом она пыталась что-то сказать.

Элис — это сиделка. Она была немолода, некрасива, молчалива и исполнительна. Она любила горький чай и, если с кем-то кроме Ника разговаривала, то с ма Спок, с которой обменивалась рецептами. Элис мне нравилась. Именно молчаливостью и способностью следовать установленному распорядку, несмотря на возмущение миссис Фильчер.

— Элис дала ей лекарство.

— Ты против?

— Я разговаривал с этим магом.

Ник поправил одеяло и дернул шнур, вызывая ночную сиделку.

— С одной стороны противосудорожные препараты блокируют судороги.

Что логично.

— С другой, они по сути лишают организм возможности ответить на раздражитель. Тем более те, которые прописали Зои.

— Он маг, а не медик.

— Он хочет взглянуть на нее.

— А ты?

— Я не буду против. Я показывал ее целителям.

Но поскольку Зои до сих пор лежит, целители оказались бессильны.

— Этот маг другой, — Ник раскланялся с сиделкой. Не Элис, новенькая, во всяком случае я ее прежде не видела. Рыженькая. Кучерявенькая. Симпатичная. И Ник ей нравится, что не удивительно, он всем нравится. Только сам он этого интереса не замечает.

— Чем другой?

Я магов прежде не встречала, хотя Ник и предлагал отвести Дерри к целителю, но тот лишь отмахнулся. На четвертой стадии целители бессильны, и потому не любят связываться с онкологией.

— Не знаю. Пока не понял. Просто другой. Я… его воспринимаю иначе.