— Видел я этих из пустыни. Скажи еще, что именно поэтому синоптикам так сложно прогнозировать бурю.

— В точку! Как ты можешь предсказать чью-либо волю? Они, дети песка и ветра, собираясь в стаи, теряют свои ящерообразные очертания. В бескрайней все мираж, все зыбко и призрачно.

— А парень, которому рекомендовали с тобой не общаться, был одним из детей ветра?

— Почти…

— И как это понимать?

— Я скажу тебе, если ты пообещаешь никому об этом не рассказывать, даже нашим общим друзьям.

— Ладно.

— Обещай!

— Обещаю никому не рассказывать твои секреты.

— Он был духом. Тем самым, что укрывал меня от солнца. Тони, только не пытайтесь поймать его. Отрезанный от пустыни он быстро погибнет, а вот его племя не остановится пока не уничтожит всех, кто пришел со своей правдой в Сахем. Они это могут. Именно поэтому мистер Фарадж, увидев меня с проводником через день, стал просить прощение и даже пытался вернуть деньги. Он то прекрасно знает, что может случится, — поймав заинтересованный взгляд собеседника, Лианка пояснила, — Вернувшись домой, мужчина мог обнаружить, что кормить ему больше не кого. Духам порой даже не нужно подходить к человеку близко, чтобы лишить того дыхания. Возможно ты видел тех, кто умер в Сахеме не от пули или старости.

Эшли вспомнил трех солдат и девушку, которых нашли в какой-то хижине на окраине Хатара. Все четверо лежали так, словно пытались развязать невидимую петлю на своей шее. Экспертиза не установила истинной причины смерти. У медиков создалось впечатление, что покойных кто-то заставил дышать очищенным от кислорода воздухом, но как такое можно сделать в проветриваемом всеми ветрами помещении, так и осталось загадкой. Тела бойцов отвезли на родину, сочинив для родственников достойную легенду, девушку же сожгли прямо в хижине, а остатки сровняли с землей. Местные жители шептались, что песчаные духи покарали неверных и порочную, и стали обходить то место стороной.

— Видел, но это ничего не доказывает. Мистер Фарадж — суеверный человек, как и большинство коренных сахемцев.

Лианка ничего не ответила. Начальник службы безопасности показал пропуск охраннику и въехал на территорию Драконария. Припарковавшись, он выключил двигатель и собрался вылезти. Однако не смог, приступ слабости заставил остаться в водительском кресле. Эшли почувствовал, что ему душно, он попытался вдохнуть поглубже и ослабить галстук, но это не помогло. Энтони хватал воздух ртом, как рыба на суше. Сознание несчастного стало ускользать.

— Примерно тоже самое чувствуют и те, кто перешел дорогу духам песка, — донесся до него лианкин голос словно издалека.