— Ничего не бойся, — голос Ролана звучал уверенно, но в глазах Джастина при этом искрила паника. Аниморф прижался к ногам Лиммы, судорожно вилял хвостом, словно пропеллером и бил им не менее испуганного Сириса. Оборотень крепко держал коня за повод, стоял с открытым ртом и пытался выровнять дыхание.

Перед глазами все побелело. Яркий свет вытеснил все краски мира, воздух стал напряженным, и пространство вокруг наполнилось тишиной. Полное отсутствие звуков в кромешной белой бесконечности прерывались крепкими объятьями Ролана. Понять, что мы все еще вместе можно было лишь благодаря тактильным ощущениям и никак иначе.

Белая пелена расступилась, вначале появились запахи, а затем все тело охватил порывистый ветер.

С трудом открыв глаза, я долго привыкала к яркому свету. Солнечные лучи отражались от бесконечного снежного покрова, проникали в ледяные, кристально чистые скалистые выступы. Тело мигом охватила дрожь, к такой резкой перемене погоды я не была готова.

Ролан набросил на мои плечи красный плащ из овечьей шерсти, аккуратно застегнул большую металлическую пряжку с магическим символом по контуру. Проведя по нему кончиком пальцев, стало немного легче.

— Мои лапки, — прошептал Джастин, — они замерзли! Почему… ПОЧЕМУ ОПЯТЬ ЗИМА?

— Она и не закончилась, — смутилась Риска, поправляя капюшон с меховой опушкой.

— Холодная зима с промозглым ветром! — рычал аниморф, запрыгнув к Риске. Он нашел место перед седлом, свернулся калачиком, нервно дергал кончиком хвоста и не скрывал своего недовольства. — Не знаю, как у вас, но у меня возникло чувство, словно каждый порыв ветра желает заморозить мои косточки! И при этом я покрыт шерстью, в отличие от всех вас… Милая Сэра, а тебе не холодно?

Я лишь отрицательно покачала головой, умолчав о том, что при такой погоде я чувствовала себя прекрасно. Ролан улавливал мое настроение, он чувствовал, как в моем сердце зарождается искренняя радость смешанная с детским восторгом.

Перед глазами раскинулись бескрайние поля, покрытые толстым снежным покрывалом. Яркое солнце слепило, приходилось щуриться, прикрывая глаза ладонью. Сильные порывы ветра гоняли снежных “змей” и со стороны казалось, что в этом богом забытом месте и правда есть жизнь.

Мы замерли у входа в глубокое ущелье. Его стороны были полностью покрыты прозрачной кромкой льда, с вершин мягко падали комья шуршащего под ногами снега.

— Красиво, — прошептала я, — любуясь многогранными кристаллами снежинок. Они медленно оседали на шерстяных рукавицах, а затем и на моих ладонях.

— Надень рукавицы, — пробурчал Ролан, недовольный моим решением, — холодно.