В том числе и рода человеческого. Тут и там виднелись свидетельства того, что здесь, под землей, тоже обитают люди, – ветхие шалаши, выстывшие кострища, клочки нищенского тряпья и даже оружие. В недрах города жили беднейшие из бедняков, кого наверху называли «су де жан» – «голодранцы», но сейчас в туннелях не было ни души. Вне сомнения, шайки вербовщиков еще несколько недель назад прочесали катакомбы, отлавливая всех, кто мог сгодиться для армейской службы, какой бы он ни был хворый. Впрочем, многие обитатели катакомб наверняка с радостью ухватились за такую возможность – ради сытной кормежки. Пожалуй, Евангелине и Винн несказанно повезло, что их подземное путешествие обходилось без непрошеных свидетелей.

Под землей царил пронизывающий холод. Решетки, закрывавшие выходы наружу, густо обросли инеем; кое-где снег лежал сугробами в несколько футов толщиной. Мутная вода леденила ноги Евангелины даже сквозь доспехи. Винн приходилось еще хуже: на ней была только мантия, теперь почти до пояса заляпанная грязью.

Но старая чародейка не жаловалась. С тех самых пор, как они ускользнули от преследователя и спустились под землю, Винн не произнесла ни слова. Она шла быстро, на лице ее застыла гримаса холодной ярости, и было неясно, сознает ли она вообще, что за ней идет Евангелина, а если и сознает – имеет ли это для нее хоть какое-то значение. Если не считать гулкого плеска воды, их окружала полная тишина. Евангелина не имела ни малейшего понятия, куда они направляются.

В начале бегства именно она вела за собой Винн, точнее, волокла силой, сколько та ни кричала, что они должны вернуться и спасти Риса. Ничего не поделать, он был прав. Кто-то должен был задержать храмовников, иначе бы схватили их всех. Однако от этого Евангелине было не легче бросить его на произвол судьбы, а Винн – простить ее за то, что они его покинули.

Евангелина прекрасно ее понимала. Ей и самой сейчас отчаянно хотелось повернуть назад и пробраться в Белый Шпиль. Что, если Рис еще жив? Что намерены делать другие маги Белого Шпиля? Они наверняка услышали взрывы. Евангелина подозревала, что Лорд-Искатель разобрался с этой проблемой еще до того, как явился на конклав, – загнал всех магов в спальни и держал под неусыпным надзором. Таким образом, им оставалось лишь трястись от страха и строить догадки, что же произошло. Знали они только, что всех магов, которых не было с ними в заточении, сделали Усмиренными, а они, вполне вероятно, могут оказаться следующими.

Лорд-Искатель явно спланировал все это заранее – быть может, сразу после аудиенции в Великом Соборе. Храмовники объявят, что произошел новый мятеж, и воспользуются им как предлогом ужесточить порядки в башне. При мысли об этом Евангелину передернуло от отвращения. Эти люди не успокоятся, пока не лишат магов даже возможности дышать, и будут при этом свято уверены в своей правоте.