Солдаты устанавливали катапульты, готовили ядра и бочонки с порохом. Сколько тысяч мер этого драгоценного порошка придется просто так выбросить на стены, сколько камней и железа будет отправлено в сторону древней твердыни. Будет совсем невмоготу, думал Гурымей, придется бросить Фараса одного на этой позорной осаде. Пока полны амулеты, воспользуюсь «Свирелью ветров» и вернусь в свою родовую обитель. Займусь делами в Филадее. За то время, пока меня там нет, может произойти все что угодно. Асур-Валад давно строит планы на место Валадара, а он не такой сговорчивый, как его уродливый братец, за которым непрестанно ходит слуга, чтобы подтирать слюни на подбородке королевского выродка.

Сколько уже попыток было взять эту крепость, в сотнях летописей встречаются упоминания о том, что многие гонимые находили надежное убежище за этими стенами. С тех пор магия, пропитавшая камни, должна иссякнуть. Сила не дается навсегда, она не безгранична, истощается так же, как рудники и шахты. Настанет время, когда твердыня все же падет, ее несокрушимость не будет вечной, камни тоже стареют.

— Готовьте тяжелые ядра! — приказал Гурымей, объезжая верхом отряды канониров. — Пока крепки катапульты и не требуют ремонта, нужно ударить самыми тяжелыми ядрами! Бейте в одну точку. Расколите монолитную плиту ворот и считайте, что крепость в наших руках. Тот канонир, который первым разобьет ворота, получит тысячу грифов золотом!

Я терпеливо дождался, пока Орадан раздаст поручения дежурным у парусов и мачт, и подошел к нему. Мы уже второй день кружили вокруг крепости Касс. К сожалению, в такой густой облачности утес крепости был единственным надежным ориентиром. Правду сказать, я хотел бы подразнить Гурымея и то и дело покружить, словно коршун, над его армией, но погода не давала возможности снизиться и что-то разобрать в густой пелене облаков.

— Ты теперь хорошо осведомлен о делах королевы, Орадан. Как считаешь, сможем ли мы дать достойный отпор армии Фараса?

— В распоряжении Атталы пятьсот верных воинов. Можно сказать, что довольно большой отряд. Если считать вместе с нами, то еще на полсотни больше. А к чему вопрос, капитан?

— Облака рассеиваются, северный ветер хоть и прохладный, но довольно сухой. Я отлично помню, что в это время дождливые дни надолго не задерживаются. Хотя по-разному бывает.

Солнце только вставало над горизонтом, озаряя кучерявую гладь облаков чудесным, бежево-розовым свечением. Трудно было представить себе, что там, внизу, под облаками, под покровом рваных серых туч, сейчас моросит мелкий дождь, черная болотистая жижа хлюпает под ногами, а ветер такой сырой и пронзительный, что рад будешь умереть, только бы не продолжать жить в этом гнойном месиве. Два дня назад мы уже видели сквозь брешь в облаках длинную вереницу военных обозов и неровные шеренги войск, тянущиеся по перелескам и топям. Теперь они уже наверняка возле стен крепости и готовы на решительные действия. Первым делом маг использует силу обычного оружия, катапульты, осадные команды, своих горных королей, и все это не должно принести должных результатов. Далее в ход пойдет магия. Я помню, как маг заставлял ветры скручиваться в хлесткие смерчи, готовые изодрать в клочья наши снасти и паруса. Теперь, когда он на твердой земле и у него есть время для подготовки более сложных ритуалов, удар магии по стенам может быть очень значительным. Не мне судить о степени опасности той или иной формулы, которые применит Гурымей, но ясно одно — надо сделать все, чтобы не дать ему возможности собраться с силами.