— Сэр, в Кельях никого. — Отчитался стражник. — Не могли же они раствориться.

— Второй вход?

— Охрана убита, но дверь изнутри заперта. — Стражник отдышался. — Неужели они еще здесь.

Варден перевернул изуродованный труп молодого священника. Слишком много ран было на трупах, слишком много крови. Слишком долго с ими возились убийцы. Страх, вот что должна была продемонстрировать эта картина, страх и трепет всему городу, всему Рейну. А убийцы…

— Они здесь… — его голос сошел на шепот. — Поднимайте тревогу! — Он быстро овладел собой и смог пробасить команды нужным тоном. — Закрыть город!

К полудню весь город уже был объят огнем праведного гнева. Преступников добрые жители Коннахта видели в любом полукровке, чистокровном Даннан, или просто в странном соседе, что не явился утром на службу.

Глава 1

Глава 1

Глава 1.

Королевские беспокойства.

Юг Рейна, Столица.

Принц Гластейн, наследник короны всего Рейна, и обладатель еще не менее десятка титулов, вновь ступил на мощенную мостовую самого нелюбимого города своего королевства, который, по стечению обстоятельств являлся и его столицей. Ал’Эйс, еще до обретения своего высокого имени был городом торговцев, наемников и разного рода беженцев, гонимых святыми плетьми новой церкви или клинками господ. Но главное, что стекалось в портовый город на южной границе империи — деньги. В конце концов, город разбогател, и младший сын короля Рейна Альфреда Святого, то ли повинуясь желанием задеть память об отце, то ли желая отдать дань уважения городу, в котором провел добровольную ссылку, будучи изгнанным своим старшим братом, перенес трон Рейна под ветер южных ветров. Вот так, по прихоти озлобленного принца, братоубийцы, и по слухам жутчайшего развратника, но верного слуги церкви, Виллема Эйстрейда, город торговцев и убийц стал лицом великого и могучего Рейна.

Город менялся, как менялся и Рейн. Теперь Ал’Эйс стал огромным, поделенным на десятки районов столичным городом крупнейшего цивилизованного королевства. Однако жители остались теми же: торговцы, безземельные рыцари, нанимающиеся к любому толстосуму и толпы беженцев, нанимающихся, если повезет, в местные мануфактуры или к корабельным капитанам. И первое, что встречало по прибытию в город даже принца — это едкий кислый запах, запах бедности, запах отходов, запах умирающих, а следом шли потоки нищих.

К счастью для принца Гластейна, свой путь по Ал’Эйсу он начал с портовых районов, самых древних и самых певучих улиц всего города. Здесь находили пристанище моряки со всего королевского и торгового флота. Тяжесть бедняцкой жизни здесь отражалась, быть может, лишь в глазах портовых рабочих и особо старых шлюх. В основном, тут и там под копыта эскорта попадались сияющие хмельным счастьем лица моряков. Но чем дальше он углублялся, тем отчетливее веял в воздухе запах свежей крови. Под копыта коней ложились остатки недавних побоищ. О них напоминали валявшиеся куски дерева, битое стекло, керамика и прочий мусор, которого по обочинам узких улочек лежало больше обычного. Вывешенные разъяренными горожанами тела «богохульников» и полукровок уже сняли с самодельных виселиц. Дерьмо с камней мостовой, ведущей из порта к замку, на удивление, тоже утрудились убрать. Однако кровавые разводы попадались то тут, то там. В целом город постепенно пришел в свой обычный будничный ритм: улицы наполнились толпами работяг и бедняков, лавочники возобновили торговлю, завывая горожан к себе. Правда, алых стеганок городской стражи на улицах стало куда больше. Более ярким напоминанием и даже, неким символом недавних погромов, служила потускневшая красная надпись на обшарпанной желтой стене дома: СМЕРТЬ БОГОХУЛЬНИКАМ, а чуть ниже, более мелким шрифтом кривая надпись: «пролившего кровь в доме Отца да настигнет возмездие святое». Подобными стихами была усеяна большая часть улицы.