— Нужно ли ее убивать? Вы можете ее исцелить?

Никки прищурилась.

— Зачем мне заботиться об этой твари? Она пыталась нас убить.

— Может, ее обучали убивать? Разве вам не интересно, откуда она взялась? — спросил Бэннон. — Мы уже убили двух других, а эта… — Слова застряли у юноши в горле, и он поперхнулся. — Такая красивая кошка… — Он не смог говорить дальше.

Когда прилив адреналина закончился, Никки почувствовала неистовую боль от собственных ран. Когти этой пумы разорвали кожу до мышц и костей.

— Это не беспомощный котенок, как те, которых утопил твой отец.

— Не котенок. — Бэннон покачал головой. — Но она умирает, а вы можете ее исцелить.

Чертополох присела рядом с тяжело дышащей пумой и подняла на Никки глаза цвета темного меда.

— Мои дядя и тетя говорили, что нельзя убивать без крайней необходимости.

Измазанная кровью девочка выглядела измученной и несчастной.

— В этом нет необходимости. Сейчас нет, — согласился Бэннон.

Никки протянула руку и дотронулась до кошки, осторожно выпустив магию, чтобы оценить тяжесть ее ран. Выжженное на шкуре заклинание не остановило ее — значит, оно отклоняло только атаки. Колдунья передвинула руку и прикоснулась к ранам от своего ножа.

— Я могу исцелить эти раны. Я исцелю ее, но вам стоит знать, что эти три песчаные пумы были связаны заклинаниями и были трокой. Ее две сестры-пумы мертвы. Если мы ее спасем, ей предстоит жить в полном одиночестве, и это может оказаться вовсе не великодушно по отношению к ней.

— Да, мы согласны, — настаивала сирота. — Пожалуйста, Никки.

Никки ослабела от ран и кровопотери, у нее кружилась голова и не было сил спорить.

Когда колдунья коснулась глубоких порезов пумы, кровь животного смешалась с ее кровью, сочившейся из порезов на руках и ладонях. Кровь двух жестоких существ, обученных и готовых сражаться…

Никки призвала исцеляющие чары и через свою ладонь влила поток магии в песчаную кошку, а также направила ручейки магии в свои самые глубокие раны.

Никки почувствовала резкий толчок, словно было выковано последнее звено в таинственной цепи, связывающей ее с пумой. Эти узы шли от ее сердца через нервную систему и разум и тянулись в соответствующие органы чувств кошки. Колдунью переполнили мысли, мощная магия исцеления хлынула в нее и кошку, стирая раны от когтей и ножей, царапины, даже самые мелкие, и убирая боль в мышцах.

Отдернув окровавленные ладони, Никки отшатнулась. Но перестав касаться пумы, она по-прежнему чувствовала присутствие животного, связанного с ней. Как сестру. Колдунья не могла этого отрицать.

— Ее зовут Мрра, — тихо сказала Никки. — Я не знаю, что означает это слово. Это не совсем имя, просто ее отличительная черта.