Исцеленная пума глубоко вдохнула, перекатилась и встала. Глаза кошки отливали зеленоватым золотом, а длинный хвост хлестал по сторонам в тревоге и замешательстве.

— Что случилось? — спросил Бэннон. — Что вы сделали?

— Моя кровь смешалась с ее кровью. Смерть сестер, связанных с ней заклинанием, оставила в ней пустоту, подобную ране. Когда магия исцелила Мрра, она одновременно заполнила и эту пустоту. — Голос Никки стал хриплым, она была поражена своими ощущениями. — Теперь мы связаны, но все же остаемся независимыми. Добрые духи!

Песочная пума смотрела на колдунью, молотя толстым хвостом. Никки снова взглянула на выжженные символы заклинаний, но, несмотря на свою связь с Мрра, по-прежнему не могла истолковать этот язык. Однако она ощутила отголоски боли в бугристых, воскообразных шрамах от раскаленного железа, что жестоким образом оставило клеймо в виде символов под мягким, песчаного цвета мехом.

Взглянув на свою избежавшую смерти добычу, Мрра вздрогнула, затем бросила взгляд на тела двух сестер пум. С низким рычанием, напоминавшим стон, она повернулась и поскакала прочь, увеличивая дистанцию между собой и тремя людьми, которых должна была убить их трока.

Никки чувствовала, как связь между ними натянулась и истончилась. Колдунья не могла общаться с пумой напрямую и не могла понять, о чем думает Мрра. Она просто знала, что ей, Бэннону и Чертополох больше не грозит опасность, и что теперь Мрра будет жить… хотя и осталась одна.

Но совсем одинокой хищница не останется: в ней всегда будет присутствовать частичка Никки.

Молотя хвостом, песчаная пума мчалась в безжизненную пустошь, перепрыгивая с камня на камень, с уступа на уступ. Чертополох глядела ей вслед, а смущенный Бэннон по-прежнему сжимал в руке окровавленный меч. Никки, глядя вслед пуме, ощутила странное чувство потери.

Вскоре кошка растворилась в неровных тенях.

Глава 47

Глава 47

Натан только начал постигать величину библиотеки и готов был поверить, что архив Твердыни может содержать все тайны вселенной… осталось только понять, что ему искать и где. Он погрузился в размышления, грызя овсяное печенье, принесенное с кухни одним из послушников.

Проблема была в том, что никто не видел общей картины. Сотни архивариусов и помнящих знали только несвязные части. Это было похоже на попытку отыскать созвездия в облачную ночь, когда через облака виднеется лишь несколько звезд.

Впрочем, теперь все созвездия были неверными, и им предстояло изучать вселенную с чистого листа.

Натан доел печенье и рассеянно схватил с тарелки следующее. Он как раз пролистал лежавший перед ним том, когда скромная девушка-ученый принесла еще. Мия была из числа приставленных к нему учеников. Ей было около девятнадцати, у нее были короткие каштановые волосы мышиного оттенка и мечущиеся глаза, которые привыкли общаться с буквами, а не людьми.