— Что это?

— Жизненно важная часть заклинания. Пей.

Одри сделала осторожный глоток, затем передала флакон смотревшей на нее Лорел.

— Если вы уверены, Виктория…

— Уверена. Я долго и тщательно все обдумывала. Мы должны возродить эту землю. Этот способ сработает.

Больше не задавая вопросов, Лорел сделала глоток. Сейдж допила остатки темной жидкости.

С тяжелым сердцем Виктория смотрела, как послушницы зашатались, а затем обмякли и рухнули на землю. Они такие доверчивые…

Действуя быстро, женщина подтащила обнаженные тела к побегу Первозданного древа. Теперь она могла позволить себе прослезиться, пока девушки были без сознания. Она достала крепкие кожаные ремни, припрятанные в складках платья, и связала запястья и лодыжки своих послушниц.

Голые девушки тяжело дышали в глубоком наркотическом сне, но скоро они очнутся, а Виктории нужно многое подготовить.

Она заранее переписала на листок заклинание из древней книги, хранившейся в ее памяти, и теперь чертила на земле вокруг послушниц сложный узор линий, тщательно вырисовывая угловатые замысловатые символы давно позабытого языка. Девушки стали ее семенами; они дадут начало новой жизни, мощь которой невозможно измерить.

Но за это придется заплатить — ничто не дается даром. Жизнь требует жизни взамен. Кровь требует крови.

Закончив рисунок, Виктория вздрогнула. Она твердила себе, что результат важнее цены. Заклинание плодородия не оставляло сомнений: из этих трех капель жизни прольется животворящий ливень. Они возродят зеленую долину и исцелят раны мира.

Но... Ах, Одри, Лорел и Сейдж...

Виктория сделала долгий прерывистый вдох и позволила себе разрыдаться. По щекам текли слезы. Но она должна это сделать.

Через несколько минут Виктория увидела, что девушки очнулись — раньше, чем ожидалось. Их взоры были замутненными, но заклинание требовало, чтобы они находились в сознании и действовали добровольно. Свое согласие Виктории они уже дали.

— Что вы делаете? — спросила Лорел. — Что происходит?

— Вы спасете всех нас.

Немолодая женщина, заливаясь слезами, взяла нож из кармана своего невзрачного платья и опустилась на колени возле первой девушки.

Глаза Сейдж широко раскрылись, и она дернулась от ужаса, когда Виктория провела острым лезвием по ее горлу. Целая река крови потекла с шеи на безупречную грудь. Сердце Сейдж билось, извергая живительную влагу на болезненную, бесплодную землю.

— Прости, — сказала Виктория, переходя к Одри.