Никки взобралась по почти вертикальной стене, иногда применяя магию, чтобы отодвинуть крошащиеся глыбы, которые оторвала от утеса агрессивная растительность.

Войдя в туннели, она увидела Натана и Бэннона, к которым вскоре присоединились жители Твердыни, взволнованные и восхищенные. Через окна алькова они видели гибель гниющих джунглей.

— Мы должны отпраздновать! — выкрикнул кто-то.

Никки не видела говорящего и даже не повернулась в его сторону.

— Празднуйте сами, — сухо сказала она. — Но не делайте из меня героя.

Госпожа Жизнь мертва, враг повержен, искаженная жизнь пришла в упадок. Да, у них веские основания для веселья, но Никки радости не ощущала. Она обнаружила в себе твердый стержень и держалась за него.

Она никогда больше не станет Госпожой Смерть. Она оставила эту темную часть своей жизни в прошлом, как и обещала Ричарду. Она извлекла урок из своих ужасных поступков во имя императора Джеганя. Кровь Чертополох стала жертвенным ядом, уничтожившим Госпожу Жизнь, но Никки больше не хотела быть такой уязвимой.

Больше никогда. Она спасла мир, с нее хватит. Хотя Чертополох никогда не увидит этого, девочка вернула свою прекрасную долину.

Обитатели Твердыни были расстроены ответом Никки, да и Натан смотрел на нее с обеспокоенным выражением лица.

Волшебник медленно кивнул, затем понизил голос:

— Тебе не обязательно танцевать и петь, колдунья, но ты одержала победу над Викторией и остановила эту страшную угрозу, поэтому можешь чувствовать себя удовлетворенной.

Она долго смотрела на него, а потом сказала:

— Я бы предпочла вообще ничего не чувствовать.

* * *

По предложению Никки — хотя никто и не пытался спорить — они похоронили девочку на краю долины, где начала расти свежая трава, здоровый кустарник и растения.

Состоялось мрачное шествие. Они завернули Чертополох в столь любимую ею мягкую овчину, на которой она спала на полу в комнате Никки. Колдунья несла ее сама, и, несмотря на тяжелый камень на сердце, девочка казалась пушинкой.

Франклин, Глория и многие другие помнящие и ученые вышли из Твердыни и спускались по крутому склону плато. Все шли, пока не достигли местечка прямо у подножия, с видом на долину, которую Чертополох так жаждала узреть цветущей.

Никки остановилась.

— Вот это место. Чертополох понравился бы этот вид — отсюда она смогла бы увидеть возрождение жизни, которое сама сделала возможным.