— Ага.

— И мне нужно вернуться обратно.

— За добавкой, — иронично уточнила вредная родственница, повторно демонстрируя наручники.

— Должок остался. — Это было сказано уже сквозь зубы, так как при первой же вспышке памяти они стиснулись сами собой. — И не один.

«Сначала я найду Астуриаса и да Косту. Я не буду в них стрелять. Я найду способ их умыкнуть в тихое, безопасное место, и умирать они будут долго. Потом я найду винтовку и займусь отстрелом. Каждая голубая мантия с белой лошадью, каждая иномирская рожа, где бы я их ни встретил. А еще я припасу арбалет и пару дюжин крепких осиновых болтов с серебряными наконечниками. Пригодится. А если мне опять доведется дожить до победы — Судьба ведь любит поиздеваться, — уже не придется маяться выбором, куда девать остаток своей бесполезной жизни. Я посвящу его охоте на троллей…»

— Ага… — Малявка бесцеремонно оборвала построение жизненных планов товарища Кантора. — Я понимаю, это святое, но, может, ты бы их вслух пересчитывал? А то сидишь, молчишь, и только по глазам можно угадать, что ты как раз эти самые должки припоминаешь.

— Эти подсчеты — не для маленьких девочек, — сердито огрызнулся Кантор. — Я понимаю, вам зверски любопытно, что я такое и откуда взялся, но все-таки о серьезных делах я хотел бы поговорить с кем-то из взрослых членов семьи. Мне надо попасть домой, а ты вряд ли знаешь способ перемещаться между мирами.

— Теоретически один вариант есть, — ничуть не смутилась Саша. — Но, во-первых, без гарантии, а во-вторых, неизвестно, когда я этого родственничка увижу, он нынче в командировке. Так что с папой я тебя, конечно, познакомлю. Может, он тебе и остальную родню представит, это уже ваше дело. Но тут есть один нюанс. Вернее, два. Но очень плотно связанных. Если папа узнает, что я делала на кладбище, жизнь моя станет тяжкой и полной лишений. Я понятно намекаю?

— Здесь тоже запрещена некромантия? — понимающе усмехнулся Кантор. Дети… Они везде одинаковы!

— Не то чтобы законодательно… но папа запрещает мне брать его ритуальные предметы и самостоятельно что-либо делать. Если он узнает, пропало лето.

— Думаешь, он не заметит, насколько оплавлены свечи?

— Свечи как раз не его, папа некромантией не занимается. Свечи я стащила у дяди Макса. Так что не узнает, если ты не сдашь. И второй неприятный момент. Мой папа — стихийный телепат.

Кантор уставился на самоуверенную малявку с откровенным недоумением.

— И как ты предполагаешь что-то от него скрыть? Он ведь в любой момент может уловить твои мысли так же, как и мои.

— Дубина! Ты что, щититься не умеешь?