– Интересное понятие о справедливости, – он встал. – Послушай, Рикса Фонсека. Я не буду твоим доносчиком. Ты не узнаешь от меня ничего. Если это было условием нашего сотрудничества, то сотрудничества не будет.

– Я на твоей стороне, – Рикса тоже встала. – Я доказала это. Я не склоняю тебя к отступничеству. Не неволю к предательству. Я хочу сотрудничества. Обоюдовыгодной кооперации.

– Обоюдовыгодной. Неимоверно.

– Повторяю, я на твоей стороне. Я также на стороне идеалов, которым верен ты.

– Ясно, – фыркнул он. – Ты всем сердцем поддерживаешь Чашу и любишь гуситское движение, это из любви ты хочешь проникнуть в Табор и шпионить за Прокопом. Это, как я вижу, политика высокого уровня. Я немного разбираюсь в политике, знаю, что у нее есть две альтернативные цели: одна – это соглашение, вторая – конфликт. Соглашение достигается тогда, когда одна из сторон изображает, что верит в чепуху, которую говорит вторая. Мы вдвоем, к сожалению, конфликтуем. Я не верю в чепуху, которую ты говоришь. И не думаю изображать, что верю.

Она просверлила его глазами.

– Я не заставляю тебя верить. Я хочу сотрудничества, а не веры.

– Я не буду твоим информатором. И точка. Благодарю за помощь. Благодарю за предыдущие усилия, мой ангел-хранитель.

– А ты ни о чем не забыл? А Ютта?

– Шантажом ты ничего не добьешься. Прощай. Бог с тобой.

– Тише, – улыбнулась она. – А то еще раввин услышит. Рейневан, я всего лишь дразнила тебя.

– Повтори, пожалуйста.

– Я дразнила тебя. Мне было интересно, как ты среагируешь. Я на твоей стороне. Не нужно мне от тебя никакой информации. Я не буду тебя склонять выдавать секреты. Ютту я помогу тебе отыскать и освободить без каких-либо дополнительных условий и обязательств. Ты хочешь найти Ютту?

– Хочу.

– Трогаемся уже сегодня.

– У меня к тебе просьба.

– Слушаю.

– Больше не дразни меня. Никогда больше.

Когда они оставили город, Рейневан несколько раз оглянулся назад, погруженный в раздумья. «Третий раз судьба забрасывает меня сюда, – думал он. – Третий раз на протяжении последних четырех лет. Под Стшегомом я встретил Шарлея, в Стшегоме увидел его в действии, когда он задал трёпку трем пижонам. Из Стшегома оба бежали от погони, которую за нами выслали. Это было летом 1425 года. Во второй раз я был под Сшегомом четыре месяца тому, в феврале, в Пепельную среду, когда бомбарды и блиды Сироток метали на город ядра и зажигательные снаряды. Следы этого обстрела видны до сих пор. Из Стшегома я уехал, чтобы искать Ютту во Вроцлаве…»