В комнатах вылетали стекла. Рушились и разбивались вдребезги зеркала. Со стен падали картины. Гремели доспехи. Снаружи осыпались башни и неприступные стены.

Из Ниммермера нужно было выбираться, и немедленно. Но Софи не могла бросить Уилла, а он лежал без сознания, при смерти. Софи встала рядом с ним на колени и приложила ладони к его груди: ничего, ни ударов сердца, ни дыхания. Перепуганная, она закричала на Уилла, схватила его за плечи, стала толкать и трясти.

– Не умирай, Уилл. Пожалуйста, живи, – твердила она и прерывающимся голосом добавила: – Я же люблю тебя.

Она склонилась к его лицу, прижалась губами к его губам и замерла. Поцелуй получился долгим. Софи закрыла глаза и прижалась лбом ко лбу Уилла.

– Я люблю тебя, – повторила она. – Я должна была сказать тебе об этом давным-давно. А теперь поздно. Другого шанса у меня не будет.

– А если бы он был, ты бы воспользовалась им?

Софи ахнула. Подняла голову. Уилл очнулся. Его красивые глаза, опухшие от побоев, смотрели прямо на нее.

– Уилл! – воскликнула она.

– Так как же?

– Да, – сказала Софи. – Да.

Она целовала его снова и снова и, наверное, делала бы это очень долго, если бы огромный кусок потолка не рухнул рядом с ними.

– Что происходит, Софи? Где Корвус?

– Улетел. Ниммермер рушится. Пора и нам уходить, пока нас не задавило.

Софи помогла Уиллу подняться на ноги. Ему было больно, он хромал, но с помощью Софи все же мог двигаться. Она перекинула его руку через свою шею, и они пошли.

– Арно… он пришел с тобой? – спросил Уилл. – Он здесь?

– На него напал вуншфетцен. Но, по-моему, он еще не умер.

– Почему?

– Корвус говорил о нем. Но не как о мертвом. Сказал только, что он бродит в тоннелях. Мы не можем бросить его здесь, Уилл.

– Разумеется, нет. Но надо поторапливаться: когда эта махина рухнет, конец придет всем – и тем, кто здесь, и тем, кто в тоннелях.

Софи вела Уилла тем же путем, которым пришла сама: через бальный зал, музыкальную комнату, оружейную, комнату с охотничьими трофеями. Всю дорогу они увертывались от люстр и тяжелых фолиантов. Дверные проемы трескались прямо над их головами, под ногами разъезжались доски пола. Слуги-гоблины тоже спасались бегством и не обращали внимания на двух людей, затесавшихся между ними.