Сегодняшний эксперимент был далеко не первым. Увы, пока старания Кейтиля и Киры не увенчались успехом. Можно даже сказать, что неудачи преследовали незадачливых изобретателей. Первая модель генератора поля взорвалась на первой минуте, едва не превратив лабораторию в груду обломков. Им ещё повезло, что прорыв поля пошёл в сторону от строений и просто выжег полосу травы на склоне холма, да и мощность первой установки была довольно слабенькой. Так что, кроме самолюбия Кейтиля, больше ничто не пострадало. Вторая попытка была не столь зрелищной, купол просуществовал на пару секунд дольше и сдулся без фейерверков, просто из-за отсутствия топлива. Оказалось, что реальный расход воды при генерации защитного поля был в разы больше расчётного.

Сегодня была третья попытка. Кейтиль вроде бы учёл все прежние недоработки, но на всякий случай всё же перенёс полигон поближе к водопаду, чтобы обеспечить бесперебойную подачу воды. Это было рискованно, так как в случае налёта деться испытателям было некуда, разве что самим залезть под свой купол и проверить его на вшивость с риском для жизни. И всё же никто не стал возражать против выбора места испытания и даже против того, чтобы взять с собой Кирину дочь. Причина была проста. Все трое были злостными фаталистами и твёрдо верили, что игры в прятки с судьбой смешны и бесперспективны.

Внезапно Рис почувствовал присутствие постороннего, чей-то не слишком доброжелательный взгляд упёрся ему в затылок как дуло пистолета. Для сильного эмпата этого было более, чем достаточно, чтобы мгновенно напрячься и приготовиться к отражению атаки. К счастью, притомившаяся Тиночка как раз улеглась немного вздремнуть, так что опытному бойцу ничто не мешало сосредоточиться, чтобы адекватно отреагировать на потенциальную угрозу. Рис закрыл глаза и попытался поточней определиться с направлением, откуда пришёл эмоциональный импульс. Как ни странно, импульс шёл не со стороны города, а наоборот, от непроходимых и вроде бы неприступных гор.

– Что это за фигня,– Рис мысленно чертыхнулся,– там же никого не может быть, кроме дозорных. Но карабкаться по этим скалам ребята не станут, шею свернуть как нечего делать. Да и проявлять откровенную враждебность им вроде бы не с чего.

Пока он пытался сообразить, что это за новая напасть свалилась им на голову, Кристинка зашевелилась и села, развернувшись лицом в сторону скалистого гребня, откуда пришёл странный импульс.

– Лис,– позвала она свою няньку, малышка пока не выговаривала букву «р»,– там навелху плохой дядя.

Рис от неожиданности открыл рот и застыл как истукан. Девочка учуяла не только присутствие постороннего, но вдобавок определила направление и природу угрозы. «Плохой дядя» – это весьма однозначный диагноз, как ни крути. Охотник внутренне сжался как пружина, но пугать ребёнка всё же не стоило, поэтому он состроил игривую гримаску, которая теоретически должна была изображать ироничный скепсис.