Арон покачал головой.

— Подобное поведение — это ожидание смерти, не так ли?

Именно это и нужно было сказать. Глаза мужчин загорелись энтузиазмом.

— Может, мы выследим их, милорд? Соберем армию? — спросил Солат.

— Возможно, и нет, — Арон задумчиво потер подбородок. Казалось, ему понравилась эта идея. — Может, на Ишрем?

Юленна скорчила гримасу.

— Что? — спросила я, заостряя внимание на этом вопросе. — Что плохого в Ишреме?

Господи, неужели эти люди ненавидели все вокруг? Никто не хотел ехать в Новоро и Ишрем, а Катарн и Авентин были полным дерьмом. Куда можно было отправиться в этом мире, чтобы чувствовать себя в безопасности и спокойно?

Женщина вздрогнула и натянула плащ на плечи, так как все уставились на нее.

— Просто… — она сморщила нос. — Это королевство ученых и волшебников. Адассия гораздо приятнее.

— Адассию завоевали циклопы, — поправил Маркос. — Как и Ишрем. А циклопы преданны милорду Арону.

Циклопы? Гребаные циклопы? Несмотря на услышанное… я не была удивлена. То есть, если существовали зомби, ангелы и Боги, ходящие по земле, то почему бы не быть циклопам?

— Милорд Арон, могу я спросить, что такого вы ищете в Новоро и за его пределами? — спросил Керрен, самый тихий среди солдат.

— Да, можешь спросить, — отчеканил Арон и повернулся спиной к солдатам. Он подошел ко мне и обхватил пальцами мой подбородок. — Расскажи им все, — пробормотал Бог. — У нас нет секретов.

Точно. Например, закрой свой рот, Фейт.

— Будет сделано, здоровяк.

Он с задумчивым видом окинул взглядом мое лицо, а затем погладил большим пальцем мою кожу всего в нескольких дюймах от губ. Прежде чем я успела подумать, а не собирался ли Арон снова прикоснуться ко мне или поцеловать, он убрал руку и отвернулся, взмахнув плащом.

— Давайте не будем торопиться.

Мужчины вскочили на ноги, полные энтузиазма. Все, кроме Керрена, конечно, чье лицо покраснело от смущения, ведь его явно проигнорировали. Остальные похлопали мужчину по спине, как бы выражая сочувствие. Солдаты заняли свои места на валесах. Арон нетерпеливо посмотрел на меня, ожидая, когда я присоединюсь к нему на нашем сухопутном гиппопотаме.

— Уже иду, — пробормотала я. Моя задница болела лишь от одной мысли об еще одном дне — или неделе — в проклятом седле.