— Эй. — Джаз с винтовкой на коленях высматривала каких-то тварей. — Что случилось?

— Я должна зарядить его, но моя рука…

— Вот. — Джаз взяла телефон из ее забинтованной руки. — Я всё сделаю.

Агнес сидела, дрожа всем телом. Телефон мигнул, впитывая энергию.

— Агнес. — Джаз говорила ровно, спокойно. — Я должна знать. Действительно ли пространство молитвы — это Бог?

Пораженная, Агнес посмотрела в ее глаза цвета карамельного сиропа. Она чувствовала здесь какую-то скрытую опасность. От мысли, что она будет проповедовать так, как проповедовал Пророк — в невежестве — у нее скрутило живот. Но разве может быть что-то плохое в том, чтобы сказать, во что она действительно верит?

— Я верю, что пространство молитвы — это Бог.

По щекам Джаз покатились слезы.

— Значит ли это, что…, - она бросила на Агнес горящий взгляд. — Моя семья на небесах, Агнес? Так?

По ее коже побежали мурашки, но разве этот вопрос не был неизбежен? В конце концов, кто-то собирался попросить ее объяснить тайны за пределами ее понимания, и она должна была сделать выбор: между утешением и правдой.

На долгое-долгое мгновение Агнес захотелось дать девушке утешение. Хотелось сказать ей: да, семья, которую ты любишь, ждет тебя на небесах. И Джаз бы поверила. Но она не могла, потому что Бог пространства молитвы всегда требовал правды.

— Я не знаю. Мне очень жаль.

Взгляд Джаз стал жестким.

— Что? Разве ты не пророк или что-то в этом роде?

Агнес стало дурно.

— Пожалуйста, не смотри на меня так. Я не могу быть… таким пророком.

— Каким «таким»?

— Из тех, кто утверждает, что знает ответы на все вопросы. По моему опыту, они лгуны.

— Но в этом-то все и дело, не так ли? — язвительно сказала Джаз. — У тебя нет никакого опыта в реальном мире, но все же ты получаешь больше ответов, чем все мы.

Тогда, в библиотеке, Агнес никогда бы не подумала, что однажды ей придется сражаться со сладкой Джазмин. Но тогда дорога, такая неумолимая и трудная, была как другой мир.